случае, его люди ни разу ни о чем подобном не докладывали. Поэтому, собственно, он и не стал брать большую группу; восьмерых как раз хватало на четыре подводы: по одному, чтобы править лошадьми, и еще по одному – придерживать мешки и следить, чтобы не растерять по дороге продукты.
«Да ну, на хрен, – подумал Серп. – Просто эти жуки навозные сено косили, а тут мы нагрянули». Он мог бы, наверное, вспомнить о том, что косить в сентябре не станет даже последний деревенский дурачок. Но мысль о сенокосе всё-таки немного притупила нарастающую тревогу. Правда, в эту его теорию плохо укладывались заостренные колья в руках у некоторых сельчан, поэтому вскоре тревога нахлынула с новой силой. А тревожиться хозяин Лузы не любил. Поэтому, оставив всё же на месте пистолет, он вместо него вынул из-за пояса любимый серп и, вертя его рукоять в ладони, сделал пару шагов вперед. Сплюнул, обвел взглядом нестройный ряд деревенских мутантов и процедил, будто вновь плюнул:
– Чё встали, твари? Людей не видели?
– Так и мы не лошади, – мрачно пробурчал на это Авдей. – Говори, кто таков и што вам тут надобно?
– Че-во-о?.. – прищурился Серп и обернулся к своим, четверо из которых уже слезли с телег и подходили к нему. Один из них снял с плеча двустволку. – Не, вы слыхали? Тут кто-то вякает! – Он резко повернулся к Авдею: – У тя чё, язык слишком длинный? – и поднял серп. – Давай сюда, укорочу.
– Иль говори, што нужно, иль езжайте, откуда приехали, – покраснел от напряжения Авдей. На изъеденной язвами лысине прозрачными бусинами выступил пот.
– Я сказал: давай сюда язык, – прошипел Серп, впившись взглядом в селянина. И вдруг завопил так, что вздрогнули даже вставшие за его спиной бандюганы: – А ну, высунул язык, падла!
Двое бандитов, не дожидаясь команды, бросились к Авдею. Один схватился за вилы, которые растерявшийся крестьянин не успел пустить в ход, и выдернул их из его рук. Второй двинул Авдея в челюсть прикладом ружья и пнул сапогом в голень мутанта. Авдей с перекошенным от боли лицом рухнул на колени.
Серп тут же подскочил к селянину и въехал ему коленом в подбородок. Изо рта Авдея вместе с брызгами крови и осколками зубов вырвался крик. Замахнувшись серпом, завопил и главарь бандитов:
– Язык! Я сказал: высунь язык!!!
Авдей инстинктивно пригнул голову. И тут что-то сверкнуло над скрючившимся на коленях мутантом. Его лысина вмиг покраснела от плеснувшей на нее сверху крови, а перед собой Авдей вдруг увидел полные изумления глаза своего мучителя. Тот почему-то смотрел на него снизу, из кроваво блестевшей травы. Авдей глянул вверх. Главарь лузян продолжал возвышаться над ним, только вдруг стал ниже ростом. Как раз ровно на голову, которая и валялась теперь у колен мутанта. А еще через пару мгновений, будто пытаясь вернуть свое, на нее рухнуло и обезглавленное тело.
– Так-то лучше, – глянув исподлобья на окровавленное лезвие своей литовки, проворчала стоявшая позади Авдея Варька Лешая. – Тож язык шибко длинен