советских десантов в Керчи, Евпатории, Феодосии в начале 1942 г. хотя и закончилась неудачей, но послужила мощным толчком для пробуждения активности населения Крыма. Население помогало десантникам как могло и частично приняло участие в вооруженной борьбе. Расправа за это была жестокой. Тысячи людей были расстреляны. Среди них были, разумеется, и татары.
Тяжелое экономическое положение, особенно в городах, голод, жесткое рационирование продовольствия, вывоз почти всех сельскохозяйственных продуктов усиливали недовольство крымчан. Немецкие оккупационные власти сохранили в Крыму колхозы и совхозы как хозяйственные единицы для более успешного изъятия продовольствия и сырья у сельскохозяйственного населения. Те, кто рассчитывал, что немцы отменят колхозы и восстановят частную собственность на землю, были жестоко разочарованы. Гитлеровцы не собирались возвращать и церковное имущество.
Рост партизанского движения и боязнь, что Крым в результате окажется отрезанным от основных сил германской армии, ужесточали карательные действия немецких властей, а это неизбежно приводило к расширению партизанской борьбы.
Татары, проживавшие в деревнях со смешанным населением, особенно в горной части Крыма, отрицательно относились к службе в «отрядах самообороны» и уклонялись от нее. СД выявляло уклонявшихся и уничтожало их. Ответом, как правило, было усиление поддержки партизан. Так было, например, в деревнях вокруг Бахчисарая. Влияние партизанского движения росло. В партизанских лагерях создавались татарские подразделения, чуть ли не в каждой татарской деревне и в каждом «отряде самообороны» находились представители партизан. СД вместе с немецкими армейскими частями начало разрушать как татарские, так и нетатарские деревни вблизи партизанской зоны. В ответ население деревень переходило в горы, к партизанам. В одном из секретных донесений СД указывалось, что целая татарская рота «самообороны» присоединилась к партизанам. Даже такой прислужник гитлеровцев, как Кирималь, признает, что многие крымские татары пали жертвами «акций СД»[63]. Уже к концу оккупации Крыма, в декабре 1943 – январе 1944 гг., немцы сожгли и уничтожили 128 горных деревень южного и северного Крыма. Тысячи крымских татар, потеряв все свое имущество, были вынуждены переселиться в степные районы Крыма[64]. В январе 1944 г. жители сожженных немцами крымско-татарских деревень – Аргин, Баксан, Казал вместе с жителями сожженных русских деревень – Эфендикой, Кутур и Нейман ушли в горы, к партизанам. В секретном сообщении ОКВ министерству «восточных территорий» от 28 февраля 1944 г. указывалось, что татары в последнее время проявляют «открытое недовольство»[65].
Генерал-фельдмаршал фон Манштейн, командующий южной группой, писал не без горечи о провале планов использования против советской власти нерусских народов оккупированных частей Советского Союза:
Если бы только сбылось, что мы смогли бы сделать из этих вспомогательных народов действительно