свободное место. Кузьмин быстро, не дожидаясь пока «Газель» уедет, отошел от очереди. Почувствовав колючий комок где-то над бронхами, а также жгучее желание, прямо потребность, обматерить обеих девиц. Спешащих за знаниями. Был у них санитар Витюня, матерился неподражаемо. Вот уж он-то нашел бы подходящие к случаю слова и обороты. Нормальному же человеку это совершенно не к лицу. Не-ет. Если он, конечно, на самом деле нормальный человек. Адекватно на все реагирующий. Умеющий владеть собой в любой ситуации.
Приехал, в итоге, 15 минут одиннадцатого. К его ларьку уже выстроилась небольшая очередь. Видно, чтобы доказать себе, что настроение совсем не испортилось, Кузьмин решил пошутить.
– Можно, я только пластырь куплю, – обратился он к старухе, закрывавшей собой вход, делая характерное движение лезущего без очереди хама.
– Мне тоже только пластырь, – старуха, не глядя, парировала локтем наглый выпад и придвинулась вплотную к двери.
– Ой, да пропусти, кто лекарствы-то отпускать будет! – это остальные пенсионерки. Кто-то из них, похоже, знал Кузьмина в лицо. Так ему и удалось проникнуть на рабочее место. Ну конечно, бабка наврала, не нужен ей был никакой пластырь. А нужны были таблетки от стенокардии, из недорогих, и покалякать о здоровье.
Ни одного. И с кого только киношники рисуют эти образы – седовласый (-ая), с хитринкой во взгляде, с благородной осанкой, старичок (старушка), говорящие сплошными афоризмами. Нет таких. Старость приходит, а где же, позвольте спросить, мудрость? Что-то запаздывает. Но тут, как всегда проснулся внутренний голос: «Кхм-кхм, я извиняюсь, что вмешиваюсь, думаете Вы в их годы лучше будете? Сомневаюсь. Более того, Вам еще и невроз обеспечен. Подсознание только первую половину жизни – копит, потом отдает. Так что не особо тут…». Вот так. За весь день только… несколько, мало, в общем, молодых лиц. Молодым родителям – капли от живота ребенку. Какому-то нервному юноше в прыщах – презервативы. Молодой изнуренной женщине – витаминный комплекс. Остальной контингент – бабки/дедки. Наслушаются по радио рекламы и идут за чудо-препаратом каким-нибудь. Один за одним. Потом в той же последовательности – обратно, не помогает. Кто бы сомневался. Да…. 93-й день.
Вечером неожиданно для себя Кузьмин выбился из системы. Зашел в кафетерий недалеко от дома. Взял чай с пирожным «Муравьиная горка». Чай из пакетика – горький, «горка» сухая. Три столика вдоль стены в ряд. Он сидел за вторым, за третьим примостился какой-то студент, скромно одетый, но с дорогим «мобильником». Пил студент кофе. Растворимый, из такого же, как у Кузьмина коричневого одноразового стаканчика.
«Ты-то что здесь делаешь? Тебе бы с девчонкой какой-нибудь в кино сидеть. Или куда вы там сейчас ходите – в клубе. Веселился бы, пока молодой. Гуадеамус игитур…. Тоже одинокий, на лице написано».
Он попытался отвлечься от студента и сосредоточится на какой-то серьезной мысли. Не зря же он