крепко ухватилась за чайничек, наливает бодрящий микс из воды и концентрата кофейных зерен. Ее глубоко посаженые оливковые глаза, настроенные на одну волну, ничем не примечательные и не запоминающиеся. Фигура, что сложена как из конструктора ЛЕГО в цельный каркас. Высокая, нависающая над нами, тощая королева кофейных чашек. Думая о такой, в голову приходят мысли не совсем о еще одной чашечке кофе, а о чем-то не имеющим отношения к кулинарии.
Набиваю этот текст, пока не забываю, что хочу этим сказать, а ты уже переворачиваешь ноутбук и читаешь, что я оставил на жестком диске. Твои дуги-брови то поднимаются попеременно, то опускаются, и этим своим безостановочным мыслительным процессом ты пугаешь меня. Ты вчитываешься в эти свежие пол страницы текста, и я не могу уловить реакцию на все это. Я подкуриваю еще одну сигарету, прежде чем услышу тебя.
– Знаешь, мы напишем отличный роман. Еще немного и ты разгонишься и будешь выдавать по несколько страниц текста в день, а потом, когда все закончится, я стану твоим литературным агентом и найду отличного издателя, который захочет распространять это, а на свой первый гонорар мы поедем в Лас-Вегас.
– Считаешь, что я еще не растерял таланта писать прозу?
– Считаешь, что из меня еще выйдет толк?
– Считаешь, что я смогу сотворить еще что-то достойное, и я перестану быть «автором одного романа» как назвали меня писаки в желтой прессе? – спрашиваю я.
– Знаешь в чем твоя проблема, – говоришь ты и кладешь свою ладонь на мою руку, – ты стал слишком неуверенным в себе, и если не ты, то кто же тогда напишет эту ЧЕРТОВУ ОЧЕНЬ ПОПУЛЯРНУЮ КНИГУ?
Я наклоняюсь к тебе через весь стол, прижимаю свою ладонь к твоей шее и целую тебя в твои клубничные губы. Порой я так счастлив, что ты есть у меня. Официантка и посетители странно смотрят на то, что мы делаем, но нас с тобой уже не волнуют подобные обстоятельства.
– Знаешь, – говорю я, – ты поехала со мной, чтобы избавиться от депрессии, и теперь наша поездка навевает тебе состояние отрешенности и покоя. Я – твое лучшее гомеопатическое средство, иронизирую я.
– Я перепробовала сотни препаратов, – говоришь ты, – названий которых ты никогда не запомнишь: Дезипрамин, Имипрамин, Кломипрамин, Опипрамол, Тримипрамин, Лофепрамин, Амитриптилин, Гепирон, Дулоксетин, Агомелатин. Каждый, из этих чудодейственных препаратов, обещал полное либо частичное избавление от состояния тревоги и обреченности, но ни один из этих ингибиторов, не вернул мне чувства счастья, пока в моей жизни не появился ты. Знаешь, а ведь все очень просто – наши тревоги – это недостаток в мозге серотонина, вот и все. Ни эмоций, ни лишних переживаний, немного этого гормона – и человек уже само счастье. Представляю, как подобные лекарства пускают в систему питьевой воды какой-нибудь маленькой страны ради эксперимента и проверяют, насколько препарат уменьшает способность людей принимать какие-либо решения, ведь счастливый человек – это человек, который больше ничего