с днем гостит, —
Остаток пира исполинов,
Объедки сотни властелинов
Гостеприимных, как Джемшид!
Наш мир – гигантская могила,
Что ложем смерти послужила
Могучим, грозным ста царям,
Неустрашимым, как Бехрам!..
Мне лучше быть с Тобой в вертепе, в кабаке
И помышленьями заветными делиться,
Чем без Тебя, мой Бог, идти в мечеть молиться
Без пламени в душе, но с четками в руке!..
Да! Сотворивший все, что было, есть и будет!
Чтоб ни было со мной, но знай: так верю я, —
Введет ли в рай за то рука Твоя,
Иль на сожжение в аду меня осудит!..
Подобно соколу мой дух, расправив крылья,
Из мира чудных тайн стрелою полетел, —
Умчаться в высший мир хотел —
И что ж?! Упал сюда, – в мир праха и бессилья!..
Не встретив никого, кому души тайник
До сокровеннейших извилин
Открыть бы мог любя, – печален и бессилен,
Я выйду в ту же дверь, в которую проник!..
К чему, когда осуществленья
Желаньям нашим не дано
И все заранее судьбой предрешено, —
К чему все замыслы, усилья и стремленья?!
Мы вечно мучимся, влачась в земной пыли,
И сожалением все растравляем рану,
Со вздохом говоря: «Ах, поздно мы пришли!
Уйти придется слишком рано!..»
Добросовестных и умных
Уважай и посещай —
И подальше, без оглядки
От невежды убегай!
Если яд мудрец предложит, —
Не смущайся, смело пей!
Даст глупец противоядье, —
Вылей на землю скорей!
О, если я проник в храм твоего доверья, —
То слушай: дам тебе спасительный совет!
Любовию к Тому, в чьей власти мрак и свет,
Молю: не надевай одежды лицемерья,
Плаща ханжи не надевай!
Чрез миг наш бренный мир исчезнет в бесконечности!
Лишь вечность – без конца! Пойми ж: не продавай
За краткий миг все царство вечности!..
Есть в небе бык Первин, – созвездие Плеяд,
А на рога другой взял землю, говорят…
Открой же взор души, открой глаза сознанья,
Как те, сподобился кто истинного знанья, —
И посмотри-ка там, меж этих двух быков,
Какое множество… ослов!..
Чье сердце благости лучом озарено,
Невидимым лучом невидимого Бога, —
Где б ни был сердца храм, – мечеть иль синагога,
Где б ни молился тот, чье имя внесено
В скрижали истины, в любви святую книгу, —
Он чужд волнения, он недоступен игу,
И не страшит его кромешный жгучий ад,
И не пленяет рай, исполненный услад!..
Ты словно опьянен, безумие твое
Невежественный страх предсмертию внушает —
И с отвращеньем ты глядишь в небытие!
Ведь из небытия чудесно возникает
Бессмертья ветвь, полна живительной красы!
И