Второй Отечественной (первой считалась война с Наполеоном в 1812 г.). Нельзя не отметить сильный патриотический подъем. По решению городской думы Петербург был переименован в Петроград. Толпы народа приветствовали вышедшего на балкон Зимнего дворца Николая II, объявившего о начале войны. В городах прошли многотысячные патриотические демонстрации с иконами и портретами Государя, под национальными флагами, с пением «Боже, царя храни». Повсеместно проходили патриотические молебны о «даровании победы русскому оружию». Не вызвали недовольства и введение правительством «сухого закона» и призывы сдавать «золотые рубли» в государственные кассы.
Примечательно, что сам император расценивал свое решение о начале войны как выражение особой исторической миссии России по «защите славянства». Немало способствовал росту патриотизма и акцент официальной пропаганды на том, что именно Германия и Австро-Венгрия оказались агрессорами по отношению к России, а не наоборот. В своем Манифесте о начале войны Николай II почти дословно повторил слова аналогичного Манифеста императора Александра I по поводу войны с наполеоновской Францией в 1812 г.: «Я здесь торжественно заявляю, что не заключу мира до тех пор, пока последний неприятельский воин не уйдет с земли Нашей».
Не было конфликтов и с представительными органами власти. Председатель Думы М. В. Родзянко подтвердил готовность российского «Парламента» к поддержке исполнительной власти: «Дерзайте, Государь! Русский народ с вами, и, твердо уповая на милость Божию, не остановится ни перед какими жертвами, пока враг не будет сломлен и достоинство России не будет ограждено». Государственная Дума одобрила военные кредиты. Обращение председателя Совета министров И. Л. Горемыкина к сплочению вокруг Престола встретило ответное заявление кадетского лидера П. Н. Милюкова: «В этой борьбе мы все заодно. Мы не ставим условий и требований правительству, мы просто кладем на весы борьбы нашу твердую волю одолеть насильника».
Действительно, летом 1914 г. многим казалось, что острые социальные противоречия, конфликты между министрами, различными политическими партиями, Царем и Думой будут надолго забыты перед лицом грозной военной опасности. И лишь небольшие, в то время, структуры большевистской партии, а также меньшевиков-интернационалистов и эсеров-максималистов выступили за «поражение буржуазии» в «империалистической войне».
Однако следует отметить, что военно-промышленный потенциал России был еще недостаточен для быстрого и победоносного окончания войны. По оценке военного историка А. Зайончковского накануне войны «Россия… сделала большой шаг вперед в смысле улучшения своего военного могущества». Неоднократно отмечалась высокая степень готовности России к войне среди участников войны, оказавшихся в Зарубежье. Так, например, в журнале «Военная быль», вышедшем в Париже в 1966 г. была опубликована статья, содержавшая длинный перечень достижений российской военной промышленности, армии и флота