А Венька, значит, взял и просто так привел на малину фраера? – словно бы с ленивым равнодушием спросил Пашутин, но ощущение создалось такое, словно из мягкой лапы хищника вот-вот покажутся когти. Уголовник это почувствовал и сжался, инстинктивно прикрыв голову руками.
– Начальники, истинную правду говорю!
От его развязности не осталось и следа.
– Тот, кого привели, был товарищ Василий?!
– Не знаю, но он точно из блатных. Раньше никогда его не видел. Зуб даю! Зато Венька его точно знает!
– Представишь нам Хлыста и можешь идти на все четыре стороны!
– Выбора у меня, похоже, нет.
– Почему? Есть! – усмехнулся Пашутин. – Не согласишься, припишем тебя к революционерам-боевикам и закончишь ты свою жизнь на эшафоте.
– Ты чего, начальник?! Какая виселица?!
– Тебя, кстати, как зовут? Только по-человечески скажи, а не свою собачью кличку.
– Макар Савельич Пролазин.
– Ты, похоже, так и не понял, во что вляпался, Макар Пролазин. Те, для которых ты вскрыл дверь, замешаны в покушении на жизнь государя. Как тебе такой поворот?!
Лицо домушника мгновенно побледнело, а на лбу мелкими крапинками выступил пот.
– Нет. Нет! Чем хотите, поклянусь, но не умышлял я смертоубийства царя! Вы же сами все видели! – он оглядел нас округлившимися от страха глазами. – Сдам я вам Веньку! Сдам со всеми потрохами! Чтоб он сдох, паскуда! С него, висельника, спрашивайте, не с меня!
Глава 4
Искали мы Веньку Хлыста три дня, подключив к поиску всех полицейских, агентов, информаторов, перерыли все злачные места города, но тот как в воду канул. Параллельно начались поиски, пока через архивы и картотеку политического сыска, группы Арона. Там ничего не нашлось. Ни самой группы, ни боевика под такой кличкой. Это могло показаться странным, если бы мы не знали о существовании офицера-жандарма, которому вполне по силам прикрыть их деятельность от постороннего внимания. Время уходило, поэтому мы передали Макара Пролазина полиции, с тем, чтобы они продолжали поиски Хлыста, а сами занялись охраной царя. К немалому удивлению государя, я настоял, чтобы лично сопровождать его во всех передвижениях по городу, а Пашутин, тем временем, занялся организацией императорской охраны. Хотя он постарался исключить всех лишних людей, знающих о маршрутах движения императора, избежать полностью утечки информации мы не могли, но о последней линии обороны, так шутливо звал Пашутин свою группу, которую составляли полтора десятка боевых офицеров-монархистов, никто не знал. Он их отобрал, как однажды выразился, по своему образу и подобию, и по его замыслу именно они должны были дополнить на наиболее уязвимых точках царских маршрутов выставляемую по пути следования государя охрану.
Только автомобиль, снизив скорость, стал поворачивать, как раздался бешеный стук копыт и на дорогу вылетела пролетка. В ней сидел жандармский полковник с дамой. Судя по громкому смеху, невнятным выкрикам и яркой шляпке, ее нетрудно было отнести к женщинам легкого поведения. Наверно, не одному человеку,