стоит происки криминалитета. Но верилось плохо – циники давно подметили, что просто так, с бухты-барахты, никто и никогда не убивает банкиров. Выражаясь вульгарно, банкир обязан был крепко накосячить, чтобы получить пулю…
В общем, частные банки внесли свой весомый вклад в сколачивание неправедных состояний и разворовывание общенационального достояния, поскольку в массе своей были не более чем паразитами, разбогатевшими исключительно благодаря сращиванию с коррумпированными чиновниками и грязными махинациями.
Не зря настоящие капиталисты, настоящие предприниматели, знаковые, как говорится, фигуры прямо-таки с лютой ненавистью относились к «торговцам воздухом». Эндрю Карнеги, американский «стальной король», в своих воспоминаниях подробно рассказывает, как сторонился всевозможных финансовых спекуляций и посылал подальше пытавшихся втянуть его в биржевые игры (в английском оригинале слово «спекуляция», как и в русском языке, носит самый уничижительный характер).
Другой «король», автомобильный, Генри Форд, всю свою сознательную жизнь яростно отстаивал несложную схему организации американской экономики: производство и торговля должны находиться исключительно в частных руках, а вот банки, все до единого, должны принадлежать исключительно государству. Потому что производители и торговцы получают честный доход от выпуска и реализации конкретной продукции – зато банкир делает деньги из воздуха, посредством комбинаций с чужими деньгами, чем вредит реальной экономике…
Эта точка зрения, поддержанная отнюдь не коммунистами и не сторонниками всеобщего равенства, едва не восторжествовала в 1933 году в США. Как впоследствии российские финансисты, американские банкиры в период кризиса (который был в немалой степени плодом их собственных усилий) начали требовать, чтобы государство оказало им срочную финансовую помощь. При том, что совсем недавно те же самые банкиры выступали против планов правительства выдавать пособия безработным и бедствующим фермерам… Это переполнило чашу терпения – и в Белый дом к президенту пришли сенаторы Лафолетт и Костиган (не коммунисты, вообще не левые), потребовавшие национализировать частные банки. Рузвельт их проект не принял, но какое-то время колебался. Сложись обстоятельства иначе, сегодня частных банков в США не было бы вовсе…
Умонастроения в Российской империи были примерно теми же самыми. Существовал некий неписаный (но свято соблюдавшийся) табель о рангах, по которому российские предприниматели делились на несколько групп – две, можно так выразиться, почтенных и одну презираемую. К первой группе относились промышленники и фабриканты, крупные оптовые торговцы, а также финансисты, но исключительно те, кто кредитовал промышленность и занимался страховым делом. Вторая уважаемая категория занималась исключительно торговлей, неважно в каких масштабах. А вот к группе презираемой относились как раз те, кто делал деньги из воздуха, независимо от их состояния и размаха. Знаменитый