две трети нынешних абитуриентов решили попробовать себя в фармагии, самом перспективном направлении Академии, чтобы потом стать уважаемыми и богатыми людьми. Наивные. Может, кому-то это и удастся, ведь все условия в стране есть, но опять-таки требуется усидчивость, изобретательность, ум и особенно – связи.
Патикан Фед поднялся из-за стола и подошел к окну. Город всегда был одинаков, когда бы он ни посмотрел на него. Где-то на улицах Донкара шатаются лентяи и пьяницы, идут по своим делам люди, работают ремесленники, совершаются торговые сделки, мелкие мошенники обдирают простаков, а городская стража старательно закрывает глаза в нужных местах в нужное время. И никому нет дела до Академии. Так даже лучше, лишь бы не мешали.
Алхимик посмотрел вниз. На ступенях у входа в башню сидели два парня, которых он, кажется, видел сегодня в толпе поступающих. Патикан грустно усмехнулся. Молодые ребята, у них все еще впереди, а один из них сидит с пустыми глазами, словно уже итог своей жизни подвел. Наверное, провалил экзамен, но ведь жизнь на этом не заканчивается. Хотя, чужая душа – потемки, не хотелось бы, чтобы он руки на себя наложил из-за такой ерунды.
– Надо послать кого-нибудь, пусть его сюда приведут. Может, придумаем что-нибудь, возьмем лаборантом, подучим для поступления в следующем году, – пробормотал Патикан сам себе. – Кажется, он целеустремленный парень.
В дверь негромко постучали. Два удара с большой паузой между ними, чувствовалась уверенность, граничащая с наглостью. Фед вздохнул, поняв, что явился Маной Сар. Фармагик вошел в кабинет главы Академии, не дожидаясь, когда тот откликнется.
– Вы просили зайти, как закончатся испытания, мастер Патикан, – сказал он. – Но, как я вижу, отчеты уже у вас на столе.
– Верно. Причем весьма подробные, – произнес алхимик и отвернулся от окна.
– Насколько подробные?
– Достаточно, чтобы у меня появились сомнения и опасения, – хмуро ответил Патикан и, кряхтя, сел за свой стол. – Вы заходите слишком далеко в своих экспериментах и требованиях, мастер Маной. Издевательства над живым человеком в качестве практического вступительного испытания – это перебор. Я на многое закрывал глаза, но дальше так продолжаться не может.
– Тот бродяга сейчас вернулся в свою родную подворотню и ест заработанный хлеб. В чем проблема?
В целом, Сар сказал правду. Бывший подопытный действительно после экзамена был выброшен на ту же помойку, где его подобрали, и даже получил засохшую краюху. Но, съев хлеб, он с тем же пустым безумным взглядом принялся вгрызаться в свои пальцы, ладони, пока не умер от потери крови, валяясь с обглоданными руками в куче мусора.
– Это был живой человек. Вы не спросили дозволения у меня, главы Академии. Есть масса других способов проверить наличие таланта к фармагии. Вы знали, что абитуриенты без опыта причинят ему огромные страдания, если не убьют. Да и вообще, им всем около двадцати лет от роду, еще почти дети, а вы задумали превратить их в палачей!
– Такова