карикатурой на женщину. Австралийка, прежде чем принималась за свои неистовые скачки, заботливо усаживала младенца на мягкую траву, подальше от насекомых, а по окончании танцев брала его на руки с поспешностью и нежно целовала.
Увеселения еще не кончились, когда австралийцы вдруг забеспокоились, указывая друг другу на всадников, появившихся вдалеке. Это были Оинз и его помощник, возвращавшиеся с Уокером и пастухом. Волосяная Голова что-то сказал жене на своем непонятном языке, поднял с земли копье и хотел удалиться, но ему постарались растолковать, что это друзья и что ему нечего их бояться. Несмотря на эти уверения, австралийцы, казалось, очень тревожились, и если бы не их доверие к Кларе, то они непременно бы убежали.
Через несколько минут всадники доехали до палатки. Оинз, не удивляясь присутствию туземцев, подошел обнять свою дочь. Уокер и его пастух бросали презрительные взгляды на австралийца и его семью.
– Что делают здесь эти туземцы? – спросил фермер. – Пусть сейчас же убираются отсюда.
Пастух был настроен более решительно.
– Черт побери! – сказал он хрипло. – Я знаю этих негодяев: это они украли у нас барана две недели назад. – И Берли щелкнул бичом по спине австралийца.
На прошлой неделе в самом деле один баран пропал из стада, и кто-нибудь из племени Волосяной Головы мог быть виновником его исчезновения. Австралийские туземцы часто голодают, а голод – дурной советчик. Однако грубость пастуха граничила с жестокостью, и даже Денисон был возмущен. Клара заступилась за своих протеже, но Берли не слушал ничего и продолжал размахивать бичом, который оставлял красные борозды на полуобнаженных телах туземцев. Мало того, он направлял свои удары на австралийку, которая держала на руках ребенка. Она старалась защитить это слабое существо, подставляя под удары бича руки.
Наконец судья, не выдержав, бросился к пастуху и вырвал хлыст из его рук.
– Это гнусно! – крикнул он. – Дикарь вы, а не эти несчастные. Прекратите немедленно, я вам приказываю!
– Не вмешивайтесь не в свое дело! – дерзко ответил Берли. – К тому же я подчиняюсь приказаниям только мистера Уокера, да и то еще…
– Однако вы подчинитесь мне. Я судья Денисон и имею право арестовать вас и держать в тюрьме до тех пор, пока вы не заплатите десять фунтов стерлингов штрафа за жестокое обращение с подданными королевы.
Берли хотел возразить, но Уокер сказал ему:
– Остынь Берли, мистер Денисон прав. Если он арестует тебя, кто будет пасти мое стадо?
Не найдя в фермере поддержки, пастух сбавил тон.
– Извините, – сказал он судье, не глядя на него. – Но разве не должен был я наказать этих дикарей, которые украли барана и съели его?
– Это подданные королевы, – повторил Денисон, – и они имеют право на ее покровительство. Вам должно быть стыдно, Берли! Я не допущу, чтобы этих несчастных притесняли, и требую, чтобы вы немедленно вознаградили тех, кого обидели таким гнусным образом.
Конец