на месте убийства.
Ей почему-то стало душно. Она вскрикнула и посмотрела на дверь, ведущую в другую комнату. Она искала ответ на вопрос: «Кто же тогда держал меня в объятиях?»
Баррас, проследив ее взгляд, схватил с камина канделябр и распахнул дверь…
Комната была пуста.
Тайного посетителя, которого она приняла за Ивона Бералека, уже не было.
У нее вырвался крик бешенства при мысли о том, что она не знает этого человека. Что он владеет ее тайной, что он может самодовольно улыбаться, восхищенный своим триумфом…
При мысли, что этот наглец может навсегда остаться неизвестным, жажда мести охватила ее. Она посмотрела на Барраса, который ничего не мог понять.
– Вы по-прежнему хотите заслужить мою любовь? – спросила она Барраса тоном, от которого у него по спине пробежал холодок.
– Чего вы хотите? Для того чтобы добиться вашей любви, я готов совершить даже невозможное!
– Здесь сейчас был человек, который нас подслушивал. Он не мог далеко уйти. Найдите мне этого человека, Баррас!
Лицо ее исказилось от ненависти.
– И что потом? – с беспокойством поинтересовался Баррас.
– Если вы его найдете – я ваша!
Баррас бросился из комнаты.
Минуту спустя дворец ожил. Сад осветился факелами, гвардейцы, охранявшие безопасность членов Директории, рыскали по всем направлениям.
Все были возбуждены и взволнованы, дворец гудел слухами. Говорили, что какой-то негодяй организовал покушение на жизнь Барраса.
Не произнося ни единого слова, Елена наблюдала за этой суетой из окна.
Но что же с Кожолем?
Граф до конца слышал разговор Елены с Баррасом и убедился в том, что он действительно занял место Ивона.
– Что же я натворил?! – с горечью повторял он.
Он понял, что пора бежать.
Осторожно спустившись с лестницы, по которой обыкновенно ходила прислуга, он очутился перед цветником.
– Главное сейчас – не потерять голову и добраться до калитки. По ее решетке я смогу перебраться через стену. Но хотел бы я знать, что предпримет Баррас, чтобы поймать меня?
Как только он достиг ограды, мелькнувший вблизи свет заставил его обернуться.
– Кажется, влюбленный решил устроить эффектную охоту с факелами. А я – олень, из-за которого и устроена эта охота…
Он уже добрался до стены, когда голоса солдат заставили его остановиться.
– Когда этот разбойник взберется на стену, не вздумайте стрелять. Его надо схватить живым…
«Все ясно. На улице дозор. Кажется, я попал в настоящий капкан, – пробормотал Кожоль. – Самое интересное, что если меня схватят, то я даже ничего не смогу сказать в свое оправдание, – продолжал он разговор сам с собой, – не могу же я компрометировать даму! Она, конечно, ненавидит меня. И, говоря откровенно, у нее есть для этого основания!»
Размышляя подобным образом, Пьер тем не менее продолжал прислушиваться к тому, что говорили за стеной.
– Значит, не вздумайте стрелять. Надеюсь, вы хотите получить обещанную награду и двадцать луидоров