гончих, – кричал другой, – где собаки?
– Э, брат, теперь уж поздно: солнце давно взошло и роса вся высохла, стало быть, и следов не учуять.
Но Габби тотчас свистнул и созвал своих собак, которые тем временем бродили вокруг развалин бывшего жилища и жалобно завывали.
– Ну-ка, Килбек, – молвил Габби, – покажи сегодня свое умение!.. – И вдруг, точно его озарило какое-то воспоминание, он прибавил: – А ведь проклятый колдун намекал на что-то и об этом?.. Может быть, он про это что-нибудь да знает через тех ли мерзавцев, что по земле ходят, или через бесов, что под землей… Погоди же, я от него добьюсь толку, хотя бы пришлось ножом вырезать из его безобразного нутра то, что мне нужно знать!
Он обратился к товарищам и поспешно раздал им указания:
– Вы четверо, с Саймоном во главе, поезжайте прямо в Грэймское ущелье: коли это были англичане, то непременно будут возвращаться этим путем. Остальные разделитесь по двое и по трое и рассыпьтесь по пустырю, а потом я к вам подъеду, и вы меня ждите у Сборного пруда. Если встретите моих братьев, скажите им, чтобы также ехали за вами и подождали меня. Бедные парни! И им будет немногим слаще моего… Они и не подозревают, в какое печальное жилье везут свою дичину! А сам я теперь поеду на Меклстон-мур.
– Будь я на вашем месте, – сказал Дик из Дингла, – я бы пошел посоветоваться с мудрым Элши. Он, коли захочет, все вам расскажет, что делается вокруг, потому что знает всю подноготную!
– Он мне скажет, – отвечал Габби, поспешно приводя в порядок свое оружие, – скажет все, что ему известно о том, что сделано этой ночью; а не то я буду знать, почему он не говорит.
– Только вы с ним обойдитесь поласковее, голубчик, обратитесь к нему как можно учтивее, Габби; такие, как он, не любят, чтобы им перечили. Им так часто приходится иметь дело со злыми духами и бесенятами, что от этого у них нрав портится…
– Ну, уж предоставьте мне ладить с ним по-своему, – отвечал Габби, – у меня нынче таково на сердце, что, кажется, не только всякого колдуна в бараний рог согну, но и с самим чертом справлюсь!
Покончив со своими приготовлениями, он вскочил на лошадь и погнал ее рысью в гору.
Вскоре Эллиот взобрался на вершину холма, так же быстро спустился с противоположного склона, проехал через лес, миновал длинную лощину и, наконец, достиг Меклстон-мура.
Так как ввиду предстоявшего путешествия приходилось поберечь силы коня, он придержал его немного и, стало быть, мог на досуге обдумать, как лучше подступиться к карлику и выведать у него все, что, вероятно, было ему известно насчет личности тех, кто был причиной его несчастий. Габби, при всем своем прямодушии, откровенности речей и пылкости нрава, был, однако, не лишен хитрости, которая также составляет основную черту характера его земляков.
Судя по всему, что он подметил в памятный вечер своего первоначального знакомства с карликом, и по тому, как вел себя впоследствии этот таинственный знахарь, молодой человек справедливо предполагал, что бранью и угрозами ничего от него не добьешься, и тот только пуще упрется в своем суровом молчании.
«Я заговорю