внутрь, мы стали искать шерифа Коули. За время своей недолгой работы в газете я дважды сталкивался с ним, и на меня произвели впечатление его доброжелательность и вежливость. Он называл меня «мистер», ко всем обращался не иначе как «сэр» или «мэм» – и всегда с улыбкой. Он был шерифом еще во время памятной бойни 1943 года, так что возраст наверняка приближался к семидесяти. Высокий, подтянутый, без обязательного для большинства южных шерифов толстого живота. Внешне он являл собой тип истинного джентльмена, и впоследствии, сталкиваясь с ним, я всегда задавался вопросом: как такой обходительный человек может быть таким коррумпированным? Шериф вышел из комнаты в глубине помещения, за ним помощник, а я, исполненный понимания необходимости овладевать профессиональной хваткой, бросился к нему.
– Шериф, всего пара вопросов, – твердо сказал я. Других репортеров вокруг не наблюдалось. Его ребята – официальные, неофициальные помощники, желающие стать таковыми, плохо обученные констебли в кустарно сшитых мундирах – тут же смолкли и насмешливо-недоброжелательно уставились на меня. Они все еще воспринимали меня как богатого мальчика-чужака, которому каким-то образом удалось прибрать к рукам их газету. Я не имел права вмешиваться в их дела, да еще в такой момент.
Шериф Коули, как всегда, улыбнулся так, будто подобные полуночные встречи здесь были в порядке вещей.
– Да, сэр, мистер Трейнор. – У него был низкий, глубокий голос, который действовал успокаивающе. Такой господин просто не способен лгать.
– Что вы можете рассказать об убийстве?
Сложив руки на груди, он сухим полицейским языком изложил суть событий:
– Белая женщина, тридцати одного года, подверглась нападению в собственном доме на Беннинг-роуд. Изнасилована, получила ножевые ранения, скончалась. До разговора с ее родными я не могу оглашать ее имени.
– Вы произвели арест?
– Да, сэр, но пока – никаких подробностей. Дайте нам часа два. Мы ведем следствие. Это все, мистер Трейнор.
– По слухам, вы задержали Дэнни Пэджита?..
– Я не имею дела со слухами, мистер Трейнор. Это не моя профессия. И не ваша.
Мы с Уайли поехали в больницу, попытались там что-нибудь разнюхать, но не услышали ничего, что годилось бы для печати. Потом отправились на место преступления, на Беннинг-роуд. Полицейский кордон окружал дом, несколько соседей стояли у почтового ящика за желтой оградительной лентой. Мы подошли к ним поближе, но, несмотря на все старания, не услышали ничего интересного. Люди, казалось, онемели от потрясения, так что, поглазев немного на дом, мы удалились.
Племянник Уайли служил добровольным помощником шерифа. Мы отыскали его среди тех, кто охранял дом Диси, – там все еще продолжался осмотр террасы и качалки, в которой Рода испустила последний вздох, – отозвали его в сторонку, за окружавшую дом живую миртовую изгородь, и он-то нам все рассказал. Разумеется, не для печати – будто в округе Форд возможно было сохранить в тайне подобные кровавые подробности.
По периметру главной площади