же знаешь, что нет, Би, – решился я, молясь Господу Вирта, чтобы меня унесло прочь из этой комнаты, и я попал прямо в театр небес, где играют ангелы.
Обломись.
Битл ударил меня. По лицу. Ощущение, как удар молотком. И кстати, не слабый удар. Закаленная сталь, с рукояткой из твердой древесины.
Я убрал руку от носа, и на пальцах и на ладони была кровь.
Когда-нибудь этот чувак поплатится за все.
И он точно поплатится. Но не от моей руки.
Мы пребывали в Джэм-режиме, продираясь с резкими гудками по глухим узким улочкам, трясясь и подскакивая в фургоне. Я, Существо, Брид и Мэнди; Битл – за рулем, заджэмованный в высшей степени. Виды Южного Манчестера проносились мимо черных окон, как в плохом зарубежном кино. Битл приговорил столько Джэммерсов, что страх стал лишь скверным воспоминанием. Парень вошел в демонический трип и взял всех нас с собой.
Брид в кои-то веки проснулась и взирала на мир широко распахнутыми глазами. Будил ее я. Работа, кстати, не из легких – все равно, что будить камень, мертвую глыбу неодушевленной материи. Господи, как она на меня орала, а потом, когда полумертвый мир начал возвращаться к ней на всех парах, она возалкала крови Битла, обещая ему медленную и мучительную смерть.
Пришлось дать ей пощечину.
Она ответила пощечиной.
И было больно.
Нам обоим.
Потом я легкими тычками согнал ее вниз по лестнице к фургону и вернулся за Существом-из-Открытого-Космоса. Оно только что пришло в себя после перьевой ночи. Я бы дал ему около часа, а потом оно начнет вопить, требуя еще больше воспоминаний о своей родине. Боже! Да кто же захочет там жить?! Разумеется, перетаскивать Существо снова досталось нам с Мэнди. На этот раз мы завернули его в одеяло, и путешествие вниз по лестнице проходило, как во сне, пока не появилась Твинкль.
– Это вы, мистер Скриббл? – спросил ее звенящий голосок.
– Убирайся, малышка! – был мой ответ.
– Мистер Скриббл, это несправедливо, – отозвалась она мне в тон.
Твинкль – очаровательный голубоглазый ребенок лет десяти, со спутанными волосами, такими светлыми, что умри все живое. Я любил ее нежно, если не принимать во внимание, что она была настоящей заразой и, к тому же, слегка приставучей.
– Что там у вас в одеяле, мистер Скриббл?
– Деточка, убирайся к черту, – сказала Мэнди.
Но ребенок не унимался:
– Это инопланетянин из космоса? – спросила она.
Твинкль жила на втором этаже, ребенок в семье трех родителей: мужчины, женщины и гермафродита.
– Это просто Бриджит, – извернулся я. – Мы не можем ее разбудить.
– Не может быть. Я видела, как вы согнали Брид вниз. У вас тут в одеяле незаконный инопланетянин.
– Да нет же, нет у нас никакого инопланетянина, – вмешалась Мэнди.
– Я его видела раньше. Я видела, как вы его тащили наверх вчера ночью. Все в доме знают.
– Послушай, Твинкль…
– Оставь ее, Скрибб, – сказала Мэнди. – Давай быстрее загрузим его в фургон.
– Я бы тоже хотела, чтобы