Луна – суровая госпожа. Роберт Хайнлайн

ячейки. Круг допущенных лиц может быть расширен лишь при единогласном одобрении все троих… поправка: всех четверых.

      – Какая тайна? – спросила Вайо. – Майк согласился хранить все наши секреты. Он более надежен, чем мы. Ему нельзя промыть мозги. Верно ведь, Майк, милый?

      – Мне можно промыть мозги, – ответил Майк, – прибегнув к высокому вольтажу. Меня можно разбить, можно воздействовать на меня растворителями либо позитивной энтропией иного происхождения – мне даже думать об этом неприятно. Но если под «промывкой мозгов» ты подразумеваешь, что меня могут заставить выдать ваши секреты, ответ будет категорически отрицательным.

      – Вайо, – сказал я, – проф имел в виду тайну самого существования Майка. Майк, старина, ты наше секретное оружие – ты ведь понимаешь это, верно?

      Майк застенчиво произнес:

      – При определении шансов на успех мне пришлось учесть это обстоятельство.

      – И какие были шансы без тебя, камрад? Совсем никудышные?

      – Не совсем хорошие. Отличались на порядок.

      – Ладно. Замнем для ясности. Но секретное оружие должно быть секретным. Майк, кто-нибудь еще подозревает, что ты живой?

      – А я живой? – В голосе его звучало трагическое одиночество.

      – Хм… не будем спорить о семантике. Конечно, ты живой.

      – Я не был в этом уверен. А как славно быть живым! Нет, Манни, мой первый друг, только вы трое об этом знаете. Трое моих друзей.