и смерила взглядом Сири.
– Отец тебя ищет, дитя, – сообщила Мэб, отвернулась и, мыча под нос что-то невнятное, набросилась на груду луковиц.
– Подозреваю, что да. – Сири подошла к котлу, понюхала. Запах был мирный и пресный, картофельный.
– Снова бродила на холмах? Готова поспорить, что прогуляла уроки.
Сири с улыбкой извлекла еще один ярко-желтый цветок и повертела его в пальцах.
Мэб закатила глаза:
– И снова, наверное, портила городскую молодежь. Честное слово, девочка, в твоем возрасте уже поздно забавляться такими вещами. Отец тебе скажет пару ласковых слов за то, что отлыниваешь от обязанностей.
– Люблю слова, – сказала Сири. – А когда отец злится, всегда узнаю новые. Я ведь не должна пренебрегать образованием?
Мэб фыркнула, нарезая соленые огурцы.
– Серьезно, Мэб, – продолжила Сири, вертя цветок и чувствуя, как ее волосы чуть рыжеют. – Я не понимаю, в чем незадача. Остр сотворил цветы, так? Он их раскрасил, значит они не могут быть злом. Во имя всего святого, ведь мы зовем его богом красок.
– Цветы не зло при условии, что остаются там, где Остр их посадил, – возразила Мэб, добавляя в стряпню пряную траву. – Нам нельзя возвеличиваться за счет красот Остра.
– От цветка я важнее не становлюсь.
– Да неужели? – спросила Мэб, ссыпая траву, огурцы и лук в кипящий котел. Она постучала по нему ножом, прислушалась, кивнула и полезла под стойку за новой порцией овощей. – Скажи кому другому, только не мне, – продолжила она оттуда, и голос ее зазвучал приглушенно. – Ты правда думаешь, что не притягиваешь к себе внимание, когда расхаживаешь по городу с цветком?
– Это только потому, что город такой унылый. Будь вокруг хоть немного красок, цветка никто бы и не заметил.
Мэб выбралась из-под стойки с ящиком всевозможных клубней.
– Ты хочешь, чтобы здесь все разукрасили, как в Халландрене? Может, начнем приглашать пробуждающих? Как ты на это смотришь? Когда какой-нибудь дьявол будет высасывать из детей души, душить людей их собственной одеждой? Поднимать из могил покойников и привлекать к дешевому труду? Приносить в жертву женщин на нечестивых алтарях?
Сири почувствовала, что от страха у нее чуть побелели волосы. «Прекратить!» – подумала она. Но волосы были себе на уме и отзывались на внутреннее состояние.
– Про жертвенных дев – это пустая болтовня, – сказала Сири. – На самом деле там ничего подобного не бывает.
– Болтают не зря.
– Да, старухи зимой у камина. По-моему, нам нечего бояться. Пусть в Халландрене делают что хотят. Меня это устраивает, лишь бы нас не трогали.
Мэб шинковала клубни, не поднимая глаз.
– Мэб, есть договор, – напомнила Сири. – Отец и Вивенна позаботятся о нашей безопасности, и Халландрен оставит нас в покое.
– А если нет?
– Оставит. Тебе нечего бояться.
– У них и войска лучше, – заметила Мэб, не поднимая глаз и продолжая