наконец-то. А Катя призадумалась. Да кто такая эта Мара? Это ж та боярышня, в чьем теле она сейчас. Все-таки куда она попала? В какой мир? Явно, к братьям-славянам. То есть, к предкам. Нет, они назывались пращурами. Неважно. От этих мыслей Катю отвлекло появление боярыни. Она принесла горшочек с чем-то съедобным. Катя покривилась. Каша. Она с детства терпеть не могла всякие каши, кроме манной. А эта не манная. Но пришлось сесть и взяться за деревянную ложку.
– Ешь, Марушка, не вредничай, – говорила боярыня, поглаживая ее по волосам.
Вошла уже знакомая по внешности служанка с кувшином молока. Парное. К своему удивлению Катя быстро справилась с кашей и молоком. Затем появилась Снежка с еще одним глиняным горшком и дала выпить глоток отвару. Он оказался приятным на вкус. Боярыня, боярышня и служанка ушли.
Потянулись тоскливые однообразные дни. О ней заботились. А она размышляла и вспоминала. Кроме своей памяти была и чужая. Она тоже казалась своей. Сама она пока воспринимала себя как Катю, но в памяти всплывало многое из опыта и навыков Мары. Временами она путалась, где ее воспоминания, а где воспоминания Мары. Так Катя вспомнила, что родители Мары – боярин Твердислав Евсеевич и боярыня Мамелфа Путятишна. Ну и имена! Что полное имя Снежки – Снежена, она младшая сестра Мары. Маре шестнадцатый год, а Снежене – четырнадцатый. Они обе были самыми старшими. У боярской четы было еще две дочки и единственный сын. Все трое умерли от огневицы. Так здесь называют какую-то болезнь. Катя не поняла, какую. Мара сейчас этим болеет, как думают ее родичи. Боярин Твердислав Евсеевич не только боярин, но и воевода, наместник князя, таки вовсе хозяин в их городе Тишвине. Когда это и где был такой город?
Вечером того дня, когда приходил Сыч, вошла боярыня с важным, тоже дородным мужем.
– Батюшка! Матушка! – неожиданно для себя выпалили Катя.
– Вспомнила! – обрадовалась боярыня. – Марушка нас вспомнила!
Воевода при всей своей важности подошел к кровати и поцеловал хворую дочку. Но жена быстро выставила его за дверь, говоря, что «дитятке» надобно поспать. Боярин послушался. Больше он не заглядывал к Кате (или к Маре?) до самого ее выздоровления. Всё время заходили матушка с сестрицей.
Впрочем, Кате (или Маре?) не мешали подолгу лежать, размышлять и вспоминать. Холопка Дежка (ее Катя первой увидела у печки, когда очнулась в этом мире) не мешала со своей прялкой. Она, правда, пела поначалу, но хворая боярышня запретила. Так в какой же мир она попала? Вроде, к славянам. Катя (или Мара?) понимала язык, могла читать здешние письмена. Только какое же это время или эпоха? Катя копалась в памяти Мары, расспрашивала боярыню с младшей дочкой. Здесь не слышали ни о князе Игоре, ни о Рюрике, ни о князе Владимире. Религия здесь языческая. Хотя должно уже быть христианство. Но о христианстве и слыхом не слышали даже заморские купцы. Странно. И письмена какие-то странные, явно не кириллица. Впрочем, о Кирилле и Мефодии здесь тоже не слыхали. Где же она все-таки? А главное, что делать? Ей хотелось вернуться в свой мир. И как?
И