выбором невесты для сына. Крошка Катерина с ее ребяческой наивностью казалась ему неподходящей женой для умного красавца Ориона. Из разговоров с юношей наместник убедился в широте его взглядов и зрелости ума. Дочь Сусанны действительно была прелестным «мотыльком», но Георгий не желал видеть ее своей невесткой. Брак сына с Паулой он находил гораздо более разумным и втайне лелеял мечту соединить молодых людей. Но, к несчастью, девушка была мелхиткой, а главное, не нравилась Нефорис. Мукаукас так любил свою жену, что ради ее спокойствия готов был пожертвовать всем.
Проницательная матрона отгадала его мысли и потому предвидела заранее, что новость о сватовстве Ориона не доставит Георгию особенного удовольствия. В отношении Паулы следовало поступить совершенно иначе. Чем раньше узнает она, что ей не следует рассчитывать на брак с Орионом, тем лучше. Сегодня поутру они поздоровались, как настоящие влюбленные, а вечером расстались, как жених и невеста. Нефорис спешила положить конец этой опасной близости, сообщив дамаскинке о предстоящей свадьбе сына с Катериной. Речь матроны дышала неподдельным восторгом; она прикинулась растроганной, обошлась с племянницей очень ласково и только просила ее сохранить в тайне радостное известие. При первом взгляде на сияющее лицо тетки Паула поняла, что та готовит ей какой-нибудь тяжелый удар, и собралась с силами твердо перенести его. Девушке удалось сохранить притворное равнодушие при откровенных излияниях Нефорис; она даже поздравила ее и пожелала счастья обрученным. Однако при этом по лицу Паулы скользнула усмешка, взбесившая жену наместника.
Она не была злой от природы, но при столкновениях с племянницей совершенно перерождалась, и теперь ей было приятно унизить гордую гречанку. Нефорис сознавала это, уходя из комнаты девушки, однако она раскаялась бы в своей жестокости, если бы могла заглянуть в душу беззащитной сироты, вверенной ее попечению.
После ухода тетки Паула расплакалась; потом, быстро опомнившись, с досадой вытерла слезы, мрачно потупилась и застыла в неподвижной позе, изредка покачивая прекрасной головкой, как будто с ней случилось нечто неслыханное. Наконец с тяжелым вздохом девушка упала на постель, напрасно стараясь молиться и успокоить свои мысли. Весь мир казался ей теперь бесконечной пустыней, где она обречена блуждать как отверженная.
IV
На другой день вечером Гашим отправился с небольшой частью своего каравана в дом наместника. Это здание скорее походило на жилище богатого помещика, чем на резиденцию высшего сановника. Когда чужестранцы подъехали к нему после заката солнца, в обширные внутренние дворы, обстроенные с трех сторон службами, загоняли многочисленные стада коров и овец, до полусотни породистых лошадей возвращались с купания, а на песчаной площадке, обнесенной плетнем, коричневые и черные невольники кормили большой табун верблюдов. Однако сам дом Георгия по величине и старинному великолепию напоминал собой дворец, достойный