Сесил Форестер

Мичман Хорнблауэр


Скачать книгу

чтобы обговорить условия перемирия. Французам разрешается выйти на палубу, кок на всех приготовит обед, на то время, что эти послабления допущены, французы обязуются не принимать попыток к захвату корабля.

      – Хорошо, – сказал наконец капитан и, как только Хорнблауэр отдал необходимые приказания и французов выпустили, оживленно принялся обсуждать с коком предстоящий обед. Вскоре над камбузом поднялся веселый дымок.

      Лишь тогда капитан взглянул на серое небо, на зарифленные марсели, посмотрел на нактоуз и компас.

      – Встречный ветер для курса на Англию, – заметил он.

      – Да, – кратко отвечал Хорнблауэр. Он не хотел, чтобы француз догадался об его отчаянии и трепете.

      Капитан внимательно прислушался к движениям судна у них под ногами.

      – Что-то она тяжело идет, вам не кажется? – спросил он.

      – Возможно, – отвечал Хорнблауэр. «Мари Галант» была ему незнакома, как, впрочем, и любой другой корабль, поэтому он не имел своего мнения, но и невежества обнаруживать не хотел.

      – Она не течет? – спросил капитан.

      – Воды нет, – отвечал Хорнблауэр.

      – А! – сказал капитан. – Но в льяле воды и не будет. Мы же рис везем, вы должны помнить.

      – Да, – сказал Хорнблауэр.

      В тот миг, когда до него дошел смысл сказанного, он с трудом смог сохранить невозмутимый вид. Рис впитывает каждую каплю воды, проникшую в корабль, так что обнаружить течь, замеряя уровень воды в льяле, невозможно – но каждая капля уменьшает плавучесть корабля.

      – Один выстрел с вашего проклятого фрегата попал нам в корпус, – сказал капитан. – Вы, конечно, осмотрели повреждение?

      – Конечно, – смело соврал Хорнблауэр. Однако, как только ему удалось поговорить с Мэтьюзом, тот сразу нахмурился.

      – Куда попало ядро, сэр? – спросил он.

      – Куда-то с левой стороны, ближе к носу.

      Они с Мэтьюзом свесили головы через борт.

      – Ничего не видать, сэр, – сказал Мэтьюз, – спустите меня за борт на булине, может, я что увижу, сэр.

      Хорнблауэр готов был уже согласиться, но передумал.

      – Я сам спущусь за борт, – сказал он.

      Ему некогда было разбираться, что его к этому побудило. Отчасти он хотел видеть собственными глазами, отчасти – твердо усвоил, что нельзя отдавать приказ, который не готов выполнить сам; но главное, он хотел наказать себя за преступное упущение. Мэтьюз и Карсон обвязали его булинем и спустили за борт. Хорнблауэр повис рядом с бортом над пенящимся морем. Корабль накренился, и море поднялось навстречу – он в одно мгновение промок до нитки. Когда корабль наклонялся, Хорнблауэра отбрасывало от борта и тут же с размаху швыряло о доски. Матросы, державшие линь, медленно двигались к корме, давая ему возможность внимательно осмотреть весь борт над ватерлинией. Пробоины нигде не было. Об этом Хорнблауэр и сообщил Мэтьюзу, втащившему его на палубу.

      – Видать, она под ватерлинией, сэр. – Мэтьюз сказал вслух то, о чем Хорнблауэр думал. – Вы уверены,