быть неясным
и смутным, подобно утренней дымке.
Встречаю его, но не вижу его лица,
следую за ним, но не вижу его спины.
Однако, учитывая, что все эти соображения я никак не собирался «нести в массы» (как пишет Губерман: «Ибо благую весть я никакую не несу, поскольку не имею. Да если б и была, то не понес бы»), а предназначал их исключительно для собственного пользования, никто не мог запретить мне попробовать.
Что это?
Веселое выражение лица постепенно отражается и на внутреннем мире.
О соответствии внешнего и внутреннего в Ци-Гун.
Перед тем как строить, смешно сказать, собственную, неофициальную (вообще-то официальной нет и быть не может) «Ци-Гун классификацию», я решил определить, что такое Ци-Гун. Ну хотя бы для себя. Такой подход меня выручал не один раз. Например, приходишь на кафедру и узнаешь, что в программу ввели новый предмет и прямо с этого семестра тебе придется его преподавать: писать рабочую программу, читать лекции, вести практические занятия, составлять задания для самостоятельной работы студентов. В общем, «преподская» ахинея во всей красе.
И самое главное: я этого предмета не только не знаю, но никогда о нем не слышал. И тут у меня был свой секретный способ подготовки. Рассуждал я так. На предмет мне, в общем, наплевать. Но готовиться надо серьезно, потому что выглядеть идиотом перед большой толпой (извините, аудиторией) студентов не хочется. Кроме того, если столько людей тратило свое время, посещая мои занятия, я просто обязан был дать им нечто стоящее, из чего бы они смогли извлечь хоть какую-то для себя пользу.
Чтобы сберечь и свое время, я решил процесс подготовки совмещать с одновременным написанием учебника. Так и подготовка была на порядок серьезнее, и результаты работы становились очевидны мне самому. Книга все-таки, а не какая-то распечатка на паре листков. Да и студентам удобнее. Готовясь к лекциям таким образом, я часто вспоминал цитату из О. Генри:
Этот Омар X. М. представлялся мне чем-то вроде собаки, которая смотрит на жизнь, как на консервную банку, привязанную к ее хвосту. Набегается до полусмерти, усядется, высунет язык, посмотрит на банку и скажет: «Ну, раз мы не можем от нее освободиться, пойдем в кабачок на углу и наполним ее за мой счет».
Я рассуждал примерно как эта собака: «Ну раз мы не можем освободиться от преподавания этой новой дисциплины, пойдем-ка мы домой и напишем по ней хороший учебник за счет моего собственного свободного времени». А пока буду писать, может, и сам пойму, о чем речь идет.
Как ключ к пониманию Ци-Гун мне больше всего нравилось старинное даосское изречение:
«Питающийся мясом становится смелым и диким; питающийся зерном становится прозорливым и слабым; питающийся Ци имеет ясный дух и обретает долголетие».
Однако это определение было столь же неопределенным, сколь и красивым, поэтому, строя «Ци-Гун классификацию», я решил не опираться на него, а «плясать от печки». В качестве печки я «назначил» само название системы, состоящее из двух