шантажировать?
– Пусть он держит язык за зубами и переводит деньги на них каждые три месяца. Они решат, что благодетель – я, а ведь так оно и есть на самом деле.
– Нет, Сильванес, не нравится мне это, не нравится.
– Тогда забудь о нашем разговоре, и дело с концом. Возьми сигару!
– Ты же знаешь, я не курю… А нет какого-нибудь иного способа?
– Есть. Продай в Лондоне акции, вырученную сумму помести в банк, а после принеси мне банкнотами шесть тысяч. Они будут у меня до общего собрания. Если дело не выгорит, я верну их тебе.
– Ну нет, это мне еще меньше по душе.
– Не доверяешь?
– Ну что ты, Сильванес! Просто все это – обход закона.
– Нет такого закона, который запрещал бы человеку распоряжаться собственными деньгами. Мои дела тебя не касаются. И запомни: я действую совершенно бескорыстно, мне не перепадет ни полпенни. Ты просто помогаешь вдове и сиротам – как раз в твоем духе!
– Удивительный ты человек, Сильванес. Ты, кажется, вообще не способен принимать что-либо всерьез.
– Принимать все всерьез – рано в могилу лечь!
Оставшись один после второго разговора, Хейторп подумал: «Он клюнет на эту удочку».
Джо и в самом деле клюнул. Дарственная запись была оформлена и ожидала подписи. Сегодня правление решило произвести покупку, оставалось добиться одобрения общего собрания акционеров. Только бы ему разделаться с этим и обеспечить внуков, и плевать он тогда хотел на лицемерных сутяг, мистера Браунби и компанию! «Мы… надеемся, что вы еще долго проживете»! Как будто их интересует что-либо, кроме его денег, точнее, их денег. Он встрепенулся, поняв, как долго просидел в задумчивости, ухватился за подлокотники кресла и, пытаясь встать, нагнулся вперед; лицо и шея у него побагровели. А доктор запретил ему делать это во избежание удара – как и сотни других вещей! Чепуха! Где Фарни или кто-нибудь из тех молодчиков, почему никто не поможет ему? Позвать – значит уронить свое достоинство. Но неужели сидеть тут всю ночь? Трижды он пытался встать и после каждой попытки подолгу сидел неподвижно, красный и выбившийся из сил. В четвертый раз ему удалось подняться, и он медленно направился к канцелярии. Проходя комнату, он остановился и сказал едва слышно:
– Молодые люди, вы забыли обо мне.
– Вы просили, чтобы вас не беспокоили, сэр, – так нам сказал мистер Фарни.
– Очень любезно с его стороны. Подайте мне пальто и шляпу.
– Слушаюсь, сэр.
– Благодарю вас. Который час?
– Ровно шесть, сэр.
– Попросите мистера Фарни прийти ко мне завтра в полдень насчет моей речи на общем собрании.
– Непременно, сэр.
– Доброй ночи.
– Доброй ночи, сэр.
Своей черепашьей походочкой старик прошел между стульями к двери, неслышно открыл ее и исчез.
Клерк, закрывший за ним дверь, произнес:
– Совсем немощным стал наш председатель! Еле ноги волочит.
Другой отозвался:
– Чепуха! Этот старик из крепких. Он и умирая будет драться.
Выйдя