до того, как мы добрались до подножия холма.
Мы погнали коней вверх по склону, остановить нас никто не пытался – вплоть до того момента, как мы достигли головоломного входного лабиринта. Артур хорошо знал крепость: прежде, когда они с Гвиневерой жили в Дурноварии, летом они частенько поднимались на холм. Так что теперь он уверенно провел нас по петляющему коридору, там-то и поджидали трое черных щитов с копьями. Артур не колебался ни минуты. Он пришпорил коня, нацелил на недругов свое собственное длинное копье – и пустил Лламрей во весь опор. Черные щиты отлетели с дороги и беспомощно завопили: могучие скакуны прогрохотали мимо.
Ночь полнилась шумом и светом. Гудело пламя гигантских костров, и в самом сердце алчных огненных языков с оглушительным треском раскалывались целые древесные стволы. Дым заволакивал небесные огни. Копейщики орали на нас с укреплений, но никто не преградил нам пути, когда мы вырвались за внутреннюю стену на вершину Май-Дана.
Там мы остановились – и не из-за черных щитов: на нас дохнуло палящим жаром. Лламрей поднялась на дыбы и прянула прочь от пламени; Артур крепко вцепился ей в гриву; в глазах ее полыхнул алый отблеск. Казалось, пышут тысячи кузнечных горнов; вновь налетел ревущий, испепеляющий шквал – мы отшатнулись, поневоле отступили назад. В бушующем пламени я не различал ничего: самое сердце Мерлинова узора заслоняли от нас стены клокочущего огня. Артур, пришпорив Лламрей, отъехал ко мне.
– Куда теперь? – прокричал он.
Я, верно, пожал плечами.
– А как Мерлин попал внутрь? – допрашивал меня Артур.
– С противоположной стороны, господин, – предположил я. Храм стоял в восточной части огненного лабиринта, так что во внешних спиралях наверняка оставили проход.
Артур рванул поводья и направил Лламрей вверх по склону внутреннего укрепления, на тропу, что шла вдоль гребня. Черные щиты разбегались врассыпную, даже не попытавшись задержать чужака. Мы въехали на вал вслед за Артуром, и хотя наши кони в ужасе косились на бушующее пламя справа, они последовали-таки за Лламрей сквозь круговорот искр и дыма. В какой-то момент часть огненной стены с треском обрушилась, пока мы скакали мимо, и моя кобыла прянула из полыхающего ада к внешнему краю вала. Я испугался было, что она того и гляди кубарем скатится в ров, и отчаянно свесился с седла, левой рукой вцепившись в гриву, но каким-то непостижимым образом кобыла удержала равновесие, вернулась на тропу и галопом понеслась дальше.
Миновав северную оконечность гигантских огненных кругов, Артур вновь свернул на плоскую возвышенность. На его белый плащ угодил тлеющий уголек, шерсть уже задымилась, но я поравнялся со всадником и загасил огонь.
– Куда? – крикнул он.
– Туда, господин. – Я указал на спирали огня близ храма. Никакого прохода я там не видел, но, когда мы подъехали ближе, стало ясно: проем тут был, но его заложили дровами, хотя и не так плотно, как в других местах; а еще осталась узкая брешь: повсюду пламя взметнулось на восемь-десять футов