отправили на костер. Ты, Рене, распахнула эту твою дверь, за которой бескрайнее звездное небо, да и упала в бездну.
Рене. Как вы обожаете порядок, раскладываете каждый платочек и каждую перчатку на отведенную полку, в свой ящичек. «Невинный кролик, мерзкая гадюка» – точно так же и людей вы хотите разложить по полочкам. «Добродетельная мадам де Монтрёй, порочный маркиз де Сад».
Г-жа де Монтрёй. Каждый сам определяет, на какую полку ему ложиться.
Рене. Ну а вдруг землетрясение, и содержимое всех ваших полочек перепутается: вас швырнет на полку порока, а Альфонса – на полку добродетели?
Г-жа де Монтрёй. А нужно, чтобы каждая полка запиралась на ключик, тогда и землетрясение не страшно.
Рене. Посмотрите хорошенько в зеркало и призадумайтесь – на какой полке вам место. Кто, польстившись на громкое имя маркиза де Сада, отдал дочь в заклад? Кто, поняв, что родовой замок маркиза охвачен пожаром, принялся выкупать свое имущество обратно?
Г-жа де Монтрёй. Да, и выкуп уплачен щедрый.
Рене. Все ваши деньги истрачены лишь на то, чтобы не предстать перед людьми в смешном и презренном виде.
Г-жа де Монтрёй. Конечно. А кто же станет платить за то, чтобы над ним смеялись и издевались?
Рене. Вы – как шлюха, выкупающая из ломбарда заложенное платье. Выкупите – будете вполне довольны. О, эта ваша мечта о тихой и спокойной жизни! Сидеть в уютной комнате, завесив окна розовым шелком, и, упаси боже, не выглядывать – что там происходит, на краю мира и даже еще дальше. А потом вы умрете, и единственной вашей усладой перед смертью будет мысль о том, что вы не дали ничему презренному и низменному себя запятнать. Есть ли на свете более дешевая, более вульгарная причина для гордости?
Г-жа де Монтрёй. А ты разве не умрешь?
Рене. Умру. Но не так, как вы.
Г-жа де Монтрёй. Я надеюсь – уж я-то, во всяком случае, на костер попадать не намерена.
Рене. А я не намерена окончить свою жизнь, как состарившаяся проститутка, которая скопила деньжонки на черный день и ударилась в благочестие.
Г-жа де Монтрёй. Рене, я тебя ударю!
Рене. Сделайте милость. Как вам понравится, если от вашего удара я вся сладострастно затрепещу?
Г-жа де Монтрёй. О-о, какое у тебя сделалось лицо…
Рене (делая шаг вперед). Какое?
Г-жа де Монтрёй (визгливо). Я боюсь! Ты стала так похожа на Альфонса!
Рене (улыбается). Графиня де Сан-Фон произнесла замечательную фразу: «Альфонс – это я».
Занавес
Апрель 1790 года. Со времени предыдущего действия миновало 13 лет. Во Франции уже девятый месяц идет революция.
Г-жа де Монтрёй (она сильно сдала). Рене!
Рене (сидит и вышивает; в ее волосах седина). Что?
Г-жа де Монтрёй. Тебе не скучно?
Рене. Нет.
Г-жа де Монтрёй. Тринадцать лет смотрю я, как ты складываешь в корзину провизию и отправляешься в тюрьму – относить Альфонсу передачу. Твое упорство