взгляда от каменного пола, тот прошептал:
– Да.
Правитель вздохнул.
– Плохо же я тебя воспитал, – молвил он, взглянул в сторону Мэнэра, – его тоже можете отпустить, приказал он тургаудам, – если хотят друг друга убить, так пусть это сделают здесь и сейчас. И пусть Небеса будут свидетелями, что не хотел я этого. Может и тебе наговорил чего-нибудь этот мерзавец Сюиджо?
– Мне он ничего такого, ни про тебя хан, ни про Хатун Хонгурзул не говорил. А если бы и заикнулся, то огреб от меня палкой, – проговорил Мэнэр, поправляя помятую одежду.
Улукбек усмехнулся. Старший сын был с детства воинственным. Его он всегда мечтал оставить приемником вместо себя, но случилось так, что тот поссорился со всеми братьями, а без поддержки со стороны родных такой огромной планетой, как Ченгези не управиться.
– А ты? Что ты молчишь? – проговорил Великий хан, обращаясь к Урнуру. – Хотел бы ты править планетой?
Младший из сыновей встал со скамьи.
– Хотел, – проговорил он, – Отрицать не буду. Да вот только боюсь, не пойдут за мной воины. Побед таких, какие у Мэнэра, за мной не числится, хитростью, коей обладает Улзий, не владею…
– У тебя есть одна черта, – перебил его отец, – Ты честный. Но боюсь, этого одного будет, увы, мало, – хан вздохнул, взглянул на дервиша. – Говори, пророк, надеюсь, теперь тебе высказаться никто не помешает.
Шире Джиладкан встал.
– Устами моими буду говорить не я, – начал он, – так как многое мне неведомо и, в какой-то степени непонятно. Устами моими с вами разговаривать будут наши предки, чьи души теперь далеко от нас, – дервиш вышел на середину зала, коснулся рукой Урнура и произнес: – Садись хан Урнур, да и вы ханы займите свои места.
После того, как братья выполнили просьбу, воткнул дервиш в щель между камнями посох. Затем закрыл глаза и забормотал, а потом пустился в пляс. Сейчас Ширэ Джиладкану не требовалось разводить костер, того импульса, который возник в результате конфликта, вполне хватило, чтобы установить контакт.
Амулет, прикрепленный к посоху, засиял. Невольно руки всех ханов коснулись груди, словно и по ним проскочил электрический импульс. Камни, что висели под одеждой, нагрелись. Непонятная речь дервиша стала узнаваемой. Неожиданно он остановился.
– Злые демоны грозят нам, – проговорил Ширэ Джиладкан, – Они стремятся разрушить мироздание и подвергнуть все в хаос. Нужен нам хан-воин, способный сплотить вокруг себя чингизитов.
Дервиш вновь заплясал. Кайрат смотрел на него и ничего с этим не мог поделать. Ему вдруг показалось, что тот произнесет сейчас имя хана Урнура, назвав его приемником Великого хана. Но этого не произошло, случившееся затем, повергло в шок ягычи.
Ширэ Джиладкан вновь остановился. Замер. Сначала молчал, а потом произнес только одно имя:
– Едугей!
Кайрат вздрогнул. Ягычи удивленно взглянул на дервиша. Тот произнес имя его сына. Неужели духи выбрали его в качестве приемника