на то, что Усманов может не выиграть. Близкие к власти олигархи в наших судах могут только выигрывать – это давно не новость. Но что бы ни было написано в решении суда, делая Усманова знаменем сопротивления атакам Навального, власть в любом случае проигрывает стратегически: олигарх может быть своим для Кремля, но для миллионов обычных граждан он и все то, что он олицетворяет, никогда не станет близким.
Зачем власти Церковь
Статья опубликована 19.04.2017
в газете «Ведомости»18
Традиция демонстрировать близость к Русской православной церкви (РПЦ) досталась современной российской власти от ее основателя, Бориса Ельцина. Пытаясь создать традиции и ритуалы новой российской власти, он целенаправленно отталкивался от всего советского, делая ставку на то, что при советской власти порицалось. Нельзя забывать и о популярном тогда тезисе о «России, которую мы потеряли». Предполагалось, что отказ от государственного атеизма вернет Россию к тому состоянию, в котором она была до большевиков, т. е. сделает ее православной страной.
Свою роль сыграло и нескрываемое тогда желание равняться на США, где уровень религиозности населения крайне высок и потому, несмотря на отделение государства от Церкви, политик не только не может быть антиклерикалом, но должен так или иначе демонстрировать религиозность.
С тех пор прошло более 20 лет. Нарочитая воцерковленность чиновников и силовиков стала чем-то обыденным, при том что уровень воцерковленности населения за эти годы так и не достиг не то что американских, но даже и европейских показателей.
В Православной церкви Пасха является самым главным праздником и посещаемость храмов в эти дни максимальная в году. Но, по данным МВД, в 2017 г. в пасхальных богослужениях приняли участие 4,3 млн человек. Население России – 143,5 млн человек, и легко вычислить, что до храмов дошли в пасхальную ночь 3% населения.
Конечно, можно записать в верующие всех, кто носит крестики, клеит в машинах иконки и иногда заходит в церковь поставить свечку. Это выгодно руководству РПЦ, это интересно для социологов, изучающих религиозность населения, но в практическом смысле ничего не дает. Для реального влияния религии на состояние общества имеют значение не те, кто пассивно соглашается с причислением себя к какой-то конфессии, а те, кто слушает проповеди, активно участвует в приходской жизни и уж тем более не пропускает важные для своей конфессии праздники.
Поэтому легко увидеть разницу между влиянием, например, католической церкви в Польше или религии вообще в США и тем, что происходит в России. Вопреки многолетним призывам руководства РПЦ регулярно и постоянно посещать храмы это делают лишь 3% наших сограждан. В практическом смысле это и есть мобилизационный ресурс РПЦ в его самом максимальном значении. Очевидно, что реальное влияние руководства РПЦ