за поединками претендентов. Окружающая толпа вовсю зубоскалила, стоят ли плохо видимые стати красотки, чтобы за нее сражаться.
Чтобы не допускать сильного кровопролития, поединщики сражались на особых мечах с надетыми ножнами и удлиненными рукоятками. Крови действительно не было, зато сколько угодно отбитых боков, рук и ног, к большому удовольствию зрителей. Когда Дарник со спутниками подошли, поединки уже были в самом разгаре, становясь все более ожесточенными: слабые выбывали, на их место становились более опытные бойцы. Принимали участие и пришлые поединщики, но местные, более привычные к такому оружию, быстро их побеждали. Среди зрителей были и подошедшие ватажники.
– А давай покажи им, – предложил один из хлыновцев Дарнику.
– Не хочу, – ответил он.
– А я попробую, – сказал Быстрян и вышел вперед.
С двумя противниками он сумел справиться, а вот третьего ему осилить не удалось. Победитель – плечистый детина с руками до самых колен довольно скалился.
– У нас есть боец получше меня, – объявил ему Быстрян, указывая на Дарника.
В высокой сухощавой фигуре бежецкого вожака никак не угадывался сильный поединщик.
– А у нас здесь не детские игры, – ухмыльнулся детина, вызвав общий смех.
– Ну что, будешь? – спросил у Дарника седовласый дед, распорядитель игрищ.
– Я не хочу омрачать убийством ваш праздник, – спокойно ответил Рыбья Кровь. – Любое оружие слишком хорошо меня слушается.
– Бой на мечах в ножнах еще ни разу не привел к смерти, – заметил распорядитель.
– Я же сказал, – скрытая сердитость Дарника еще больше усилилась.
– Я разрешаю тебе меня убить, – опять под смех зрителей заметил детина.
Отступать уже было порядочным бесчестием. Дарник отдал свой нож Селезню, скинул безрукавку и взял в руки протянутый ему меч. Обычный двулезвийный меч и без того тяжелый, в ножнах весил в два раза больше. Долго сражаться им для Дарника было просто не по силам.
Противники заняли места друг против друга. Прозвучал удар булавы по медному блюду и в то же мгновение, пока детина заносил свой меч, Дарник прыгнул вперед и нанес сильный колющий удар в горло противника. Все было кончено. Детина как сломаное дерево, криво и неловко опустился на землю, два-три судорожных движения, потом изо рта хлынула кровь, и он затих. Ошеломленные зрители безмолствовали.
По знаку Быстряна ватажники окружили своего вожака. Но предосторожность были излишней – никто не собирался нападать на Дарника. Лишь, когда ватага двинулась к берегу, распорядитель им сделал знак остановиться.
За самим поединком все как-то забыли о награде – красавице-вдове. Детину унесли, и распорядитель трижды повторил вызов на новый поединок, но желающих меряться силами с Дарником после случившегося не нашлось. Ватажники весело перемигивались, радуясь предстоящему любовному подвигу своего предводителя. Дарник посмотрел