– Узнайте, кто часто бывает в стане беженцев. Доставьте ко мне немедленно.
Слуги с благоговением поклонились.
– Да! И что-то я не вижу Каликху? Воины, где ваш начальник?
– Он ранен, великий государь, – один из воинов, молодой крепыш с коротким копьем и кинжалом, с поклоном вышел вперед, – ранен во вчерашней битве.
– Вот как? Надеюсь, рана не тяжелая?
– Да, но жрецы говорят, что встанет он еще не скоро.
Ах-маси нахмурился: не хватало еще потерять верного друга. Каликха был именно из таких – верных, и, конечно, следовало бы его навестить, но… Но вот как это сделать? Что подумает свита – великий царь, повелитель всей Черной земли, снисходит до какого-то чернокожего воина? Не дело властителя самому умалять свой престиж! Однако Каликху, несомненно, стоит навестить. Только тайно. И не сейчас – ближе к ночи.
Почти все время до полудня фараон вместе с военачальниками занимался продумыванием плана осады. Кого где поставить, какие отряды отвести, как прикрыть броды и протоки – задача оказалась сложной. Лишь ближе к обеду, когда жара стала совсем уж невыносимой, был объявлен перерыв на отдых.
Возвращаясь со свитой к барке, Ах-маси еще издалека заметил понуро стоявших на берегу людей.
– По твоему повелению, великий государь, доставлены те, кто часто ходит к беженцам! – подскочив, браво доложил десятник.
– Хорошо, – поднимаясь на барку, милостиво кивнул фараон. – Давай их ко мне по одному.
– Но, господин…
– Такова моя воля!
Первый – щупленький старичок – оказался местным, к тому ж перевозчиком, следовательно, мог знать протоки. Ну и раз был задержан, значит, частенько заглядывал к беженцам.
– Беженцы? – Не вставая с колен, старик изумленно выкатил глаза. – Не знал, что общаться с ними запрещено, великий царь!
Ах-маси ухмыльнулся:
– С чего ты взял, что запрещено?
– Но твои воины…
– Ты хорошо знаешь беженцев? Отвечай!
– Не всех, великий государь.
– Расскажи, что знаешь. Что-нибудь интересное.
Таким же образом пошла беседа и со всеми остальными, из которых двое оказались местными, а четверо – обозниками. Ну уж у этих-то жучил было чем меняться! Впрочем, пока их моральный облик фараона не очень интересовал. Интересовало другое.
И это «другое» Ах-маси-старший, кажется, сегодня нашел. Почти все задержанные упомянули о какой-то молодой женщине, неутомимо наводившей красоту, сидя на высоком холме, с которого открывался прекраснейший вид на крепостные стены. Имеется ли у этой женщины зеркало? О, конечно, а как же без этого? Хорошее такое зеркало – большое, серебряное, менять его на что-либо женщина отказывается, видать, не из бедных. Да-да, не из бедных, при ней ведь служанки-рабыни. Вдова почтенного землевладельца, ждущая удобного случая вернуться в свое поместье.
– За вдовой последить очень тщательно, – это уже фараон чуть позже давал указание тезке. – Послать верных людей, да чтоб не вызвали подозрений.
– Найдутся