подхалимаж и извращение текста оригинала.
– Не важно. Главное, чтоб тебе приятно было со мной общаться. Нужно думать вперёд. Как ты нас учил: перс-пек-тив-но!
«Без всяких аннексий и контрибуций». Он любил вставлять эту фразу при разговорах на любую тему. Однажды я спросил:
– А ты хоть знаешь, что это значит? Где слышал?
– На каком-то занятии по Лени-ни-зь-му, – ответил Владимир. – Понятия не имею, что это такое, но звучит красиво, и все думают, что я очень, очень умный. Когда выступаю, особенно перед женской частью пролетариата, глазом всегда слежу за впечатлением. Как только скажу: «Без всяких аннексий…», – всё. Любую бери. Готова. Веди. Клади. Делай, что хочешь…
– Ну раз классика и меня цитируешь, значит, умный и сексуальный.
– А как же. Ты теперь высоко, – он демонстративно глянул вверх, – поэтому тебя надо ци-ти-ро-вать. Так уж у нас принято, Семёныч. Годик тебя поцитирую, глядишь, и меня начнут замечать. С твоей помощью.
– Для тебя постараюсь. Мне кажется ты сегодня какой-то возбуждённый.
– Ты, как всегда, прав и наблюдателен. От тебя ничего не скроешь. Я только вчера вышел из отпуска, за который тебе спасибо. Отдыхал в Крыму. Но, самое главное – один, без жены. Отдохнул на десять лет вперёд. Это блаженство… В любое время дня у тебя благодушное настроение и каждый тебе друг, товарищ и брат. А каждая – тем более. Я даже лирическое сочинил:
Я в море купался и загорал,
Отдых был изумительный.
Ласковой женщине я шептал:
– Милая, вы восхитительны.
И только в последние дни думаешь – скоро возвращаться, а жить так хочется…
– Тебя нельзя одного отпускать. Ты ловелас и подхалим, и в этом ты неисправим.
– Вот! Видишь, со мной даже ты заговорил стихами. А что говорить о лучшей половине человечества…
Рис. Е. Кран
– Это у меня случайно.
– А по поводу подхалимажа я так определился. Послушай, ты первый, кому читаю…
Он вынул из кармана записную книжку и продекламировал с пафосом:
Ругаться с начальством? Топать ногой?
Бить себя в грудь и рявкнуть?
По жизни мне ближе принцип другой:
Лучше лизнуть, чем гавкнуть.
– Гениально! Как я расту! Какое проникновение в душу человека!
Он поднял указательный палец.
– Учись у старших товарищей! Привет семье!
И, улыбаясь, пошёл на своё рабочее место.
Жри землю
Едем по степи на площадку крупного строительства с одним из руководителей области. Степь да степь кругом…
– Григорий Семёнович, как вы в этих краях оказались?
Он улыбнулся.
– Детдомовский я. Сирота. Окончил в тридцатые годы школу, и послали меня сюда, как тогда говорили, по спецнабору.
«Ехай, – сказали. – Тебе поручаем строить Страну Советов».
Прибыл. А там – городок небольшой, работают заключённые. Всё огорожено. Озеро солёное. Пресную воду в бочке возили на трёхтонке