нам в карман, выдумывая всякие страховки и налоги, да еще говорят, что это ради нашего же собственного блага. Дай мне власть, и знаешь, что бы я стал делать? Стал бы ходить по английским фабрикам, одна за другой, с брошюрками и разыгрывать в лотерею парламент. «Шесть пенсов штука, парни, – предлагал бы я. – Победителю – большой классный дом», – а когда бы набил карманы, устроился бы где-нибудь с пятнадцатью женщинами и пятнадцатью машинами. Вот так.
Правда, Джек, по-моему, я говорил тебе, что на прошлых выборах голосовал за коммуниста. Но только потому, что подумал: иначе бедняга вообще не получит ни одного голоса. А я люблю помогать тем, кто проигрывает. К тому же, понимаешь ли, я вообще не должен был голосовать, потому что тогда мне еще не исполнилось двадцати одного, но я воспользовался отцовской карточкой: он тогда мучился болями в спине и не вставал с постели. Я потихоньку вытащил эту штуковину у него из кармана куртки и перед входом на участок сказал копу, а внутри малому, что раздавал за столом бюллетени, что меня зовут Гарольд Ситон. Никто даже не почесался, чтобы взглянуть на карточку, и я прошел в кабинку и проголосовал. Вот так вот. Помню, пока наружу не вышел, не верил, что прокатило. И я бы снова проделал такой фокус, как пить дать.
– Если бы застукали, мог десятку схватить, – сказал Джек. – Это тебе не шутки. Так что, считай, тебе повезло.
– Так я же говорил, что я везучий, – победоносно заявил Артур. – Да и для чего другого пишут все эти кретинские законы, если не для того, чтобы такие парни, как я, их нарушали?
– Ладно, ты хвост-то не особо распускай, – осадил его Джек. – Когда-нибудь попадешься.
– На чем? Уж не о женитьбе ли ты? Неужто ты держишь меня за такого болвана?
Артур нащупал слабое место Джека, и тот поспешил занять оборонительную позицию.
– Этого я не говорил. Но и я не по дурости женился. Просто захотелось, вот и все. Шел на это с открытыми глазами. И мне нравится такая жизнь, вот тебе и весь сказ. Мне нравится Бренда, я нравлюсь Бренде, и все у нас хорошо. Если не обижать друг друга, супружеская жизнь – это то, что надо.
– Ладно, верю. Хотя куча народа не поверила бы.
А кто бы поверил, что у меня шуры-муры с его женой? Когда-нибудь, наверное, он все узнает, но в любом случае не петушись, петушок ты эдакий. Если чересчур петушиться, удача повернется к тебе спиной, так что гляди в оба. Самое скверное во всем этом то, что Джек мне нравится. Джек хороший малый, едва ли не лучший. Жаль, что мир так жесток. Но я не могу забыть, что он каждую ночь спит с Брендой. Наверное, мне следовало бы надеяться, что в один прекрасный день его собьет автобус и тогда я смогу жениться на Бренде и спать с ней каждую ночь, но почему-то мне не хочется, чтобы его сбил автобус.
– Я вроде еще не говорил тебе об этом? – угрюмо спросил Джек после долгого молчания, в ходе которого он дожевывал сэндвич: могло показаться, что ему на ум внезапно пришло что-то очень важное.
Артур задумался. Неужели он… Да может ли быть такое? Вид у него серьезный. В чем дело-то? Вроде бы никто не мог сказать