к ней и прошептал: – Северная или Южная?
– А ты угадай, – последовал ответ.
– Давай подсказочку, – включился я в игру. – Ты где родилась?
– Я родом из Тулы. Всю жизнь там провела. – Девушка пробарабанила пальцами по стойке какой-то сложный код.
– Ну вот, – я сделал вид, что усиленно соображаю. – Тогда ты, конечно же, северная красавица, холодная и неприступная.
– Ну-ну, близко к правде. – Лина в два глотка допила свое шампанское. – Ещё что-нибудь обо мне скажешь?
– Позднее еще скажу, когда получше и поближе тебя узнаю, – напустив на себя равнодушный вид, сказал я. После чего сделал бармену знак, чтобы он повторил нам шампанское.
– Ты любишь поэзию, стихи? – спросила она.
– Да, – просто ответил я. – Вечером после того, как ты выиграла конкурс чтецов, я лёг, но не смог уснуть… Всё думал о тебе, и даже написал стишок.
– Ну-ка, ну-ка, любопытно будет послушать, – Глаза Лины, светло-карего оттенка, не слишком большие, но весьма красивой формы, выразили неподдельный интерес.
– Ну так слушай.
Я прокашлялся.
Я ропщу…
Я ропщу на судьбу, я судьбой недоволен,
Но в поступках своих, к сожаленью, не волен.
Может, возраст тому основная причина,
Цель с годами теряет даже сильный мужчина.
Прежде я, полюбив, изменил бы судьбу,
Но теперь я привычной дорогой бреду…
Мне, увы, не дано ощутить плен прекрасный
Твоих рук, твоих губ, – все надежды напрасны,
Не объемлю твой стан, задыхаясь в восторге,
Испытать не придётся нам огненных оргий,
Не развею печаль твоих глаз поцелуем,
Даже вальс мы с тобою вдвоём не станцуем…
Я ропщу на судьбу, я судьбой недоволен,
Но в поступках своих, к сожаленью, не волен.
После того, как я закончил его читать, последовала долгая пауза.
На лице девушки отобразилось смятение чувств, что возрадовало меня. «Во всяком случае, если это и не симпатия, то и не антипатия, то есть она неравнодушна ко мне, а это уже кое-что», – решил я.
– Это ты написал? – наконец подала она голос.
– Ну да, – скромно ответил я. – Я же говорю: прошедшей ночью.
– Если бы ты участвовал в конкурсе, то, вероятно, сам бы и получил первый приз, – сказала она.
– Мне приятнее было увидеть его в твоих руках, – галантно сказал я с улыбкой.
– А вот я стихов не пишу, – с грустью в голосе сказала она. – Уже не пишу. Скоро два года тому… Просто не могу. Только читаю чужие.
Моя ладонь непроизвольно накрыла ее маленькую ладошку.
– Два года назад что-то случилось? – осторожно спросил я.
– Да, случилось, но не будем об этом, – сказала девушка, слегка вздрогнув, и я тихонько убрал свою руку.
– Стихотворение твое немного странное, не вписывается в логику, – сказала она.
– Почему