Зачем читать чужие письма?. Юлия Морозова

то она имеет на это право. И она не должна от этого отказываться в угоду эгоистичным уб…

      – Серёж! – прервала его Оля.

      – Да, извини, – согласился он, – о мёртвых либо хорошо, либо ничего. Я всё не мог тебе простить…

      – А теперь?

      – А теперь думаю, что много чего тогда не понимал и не имею права тебя осуждать.

      – Значит, простил меня?

      – Посмотрел на тебя с детьми…

      – Не ври хотя бы себе, – возразила Оля. – Ты приехал до того, как увидел детей. Серёжа промолчал, а Оля добавила:

      – Насчёт того раза… Не было никакого аборта. Я бы, скорее, ушла от Димы, чем убила ребёнка. Просто мы с ним тогда из-за этого сильно поскандалили, а ночью началось кровотечение. Пока была в больнице, не хотела его видеть, думала развестись. А тут врач сказал, что у меня почти никаких шансов снова забеременеть. А так у меня была Янка.

      – Почему ты мне правду не сказала? – ошарашено спросил Серёжа.

      – А ты слушал?

      – Нет, – признался брат. – Как вспомню, чего тогда наговорил тебе и отцу… Но у него я бы и сейчас не стал прощения просить. А у тебя прошу.

      – Я никогда на тебя не обижалась, – возразила Оля, – просто было больно и грустно. Мечтала утешить мужа, любить его детей, родить собственных. А получилось, что мужу оказалась не нужна, своего ребёнка потеряла, тебя из дома выжила. Да не мотай головой. Я прекрасно понимаю, что если бы не я, ты бы не ушёл. Мы с Янкой остались вдвоём, держались друг за друга изо всех сил. У меня родились ещё три дочери, но она – самая близкая, мой первенец.

      После этих слов за дверью наступила тишина. Я взяла поднос дрожащими руками и принесла в гостиную никому не нужный чай. Но здесь Серёжи с Олей не оказалось. Нашлись они в детской, где Оля готовила смесь для кормления, а Серёжа забавлял малышек, по-очереди давая им подержаться крошечными розовыми кулачками за его огромные мизинцы. Как только одна из девочек оказывалась обделённой, она тут же начинала дрыгать ручками и ножками и недовольно ворчать. Я поразилась выражению благоговения на лице этого огромного неразговорчивого мужчины, прошедшего войну.