бы делать в отсутствие зрителей.
– Мое предложение тебя заинтересовало? Ты хочешь мне служить? Только правду, я все равно увижу ложь, – предупредил Тритрети.
– Нет, – честно ответил я.
Карл заткнул рот кулаком, в отчаянии глядя на меня. Вот уж не думал, что хоть один житель Леонтоподиума станет обо мне сожалеть. Как иногда забавно складываются обстоятельства.
– Жаль, – вздохнул Тритрети, – ты мог бы быть мне полезен.
«Ты сейчас умрешь, идиот проклятый!» – услышал я в голове голос принцессы.
Тритрети подал знак Глебу, и тот достал меч.
«Перехвати инициативу!» – приказала Рида.
– Стойте! – выкрикнул я. – Есть кое-что, чего я действительно хочу!
– Правда? – поднял бровь Тритрети. – Удиви меня. Чего в твоем положении можно хотеть больше, чем престать жить твоей жизнью?
Я ничего не мог придумать. Ну что мне ему сказать? Может, свободы? Классный вариант, но не пойдет. Этого Тритрети мне давать не собирался ни при каких условиях. Он лишь предлагал сменить один ошейник на другой. Секунды бежали, а я все молчал. Тритрети начал терять терпение.
«Мести, тупица!» – зашипела принцесса Рида.
– Мести! – послушно повторил я, чувствуя, как лезвие меча уже несется к моей грязной шее.
А я действительно могу этого хотеть? Поквитаться за все эти годы? Раньше мне это в голову не приходило. Наверное, да. Это правда. Я представил себя на руинах Леонтоподиума, залитого кровью моих родственников, и с удивлением понял, как я этого хочу.
– Вот как!
Лицо Тритрети расплылось в улыбке. Он расслабился.
– Ну конечно! Как же я сам это упустил? Конечно, ты хочешь мести.
– Ты можешь мне это дать? – следуя совету Риды, я попытался перехватить инициативу в разговоре.
Тритрети откинулся на спинку кресла, размышляя.
– Возможно. Не всех и не сразу, но возможно, – сказал он. – Чьей крови ты жаждешь больше всего?
Тут даже особо задумываться не пришлось, воспоминания пришли сами: топи Риды, ее владения. И я, полностью в ее власти, в ее болотах, тону в вечно голодной трясине, хватаюсь руками за растущий по краю чертополох, оставляя на его острых, как бритва, листьях кровавые следы. Цветы чертополоха на болотах Риды недаром имеют такой уникальный кроваво-красный оттенок. Я погружаюсь все глубже.
«Не стой как колода!» – услышал я голос Риды, и какая-то сила бросила меня вперед. Я упал на колени, оказавшись у самого кресла Тритрети, вернувшись в реальность, но все еще хватая ртом воздух.
– Рида! – прохрипел я, тщетно пытаясь выбросить ведьму из своей головы.
– Сколько эмоций, – одобрительно улыбнулся Тритрети, глядя на меня сверху вниз. – Эту принцессу, пожалуй, я могу тебе обещать.
Я заскрипел зубами. Рида разыграла сцену, дергая меня за ниточки. Как же мне надоело быть марионеткой.
«Я твой!» – подсказал мне голос принцессы.
– Я твой! – послушно повторил я.
Тритрети кивнул. Я его убедил. Надо же. Вероятно, он считывает эмоции, а не мысли. Можно сколько угодно