сделаете.
– Да коли действовать, голубчик, до завтра долго ждать. Нам нужно получить указец сегодня бы. Тогда, не теряя времени, как мы со светлейшим, к примеру сказать, накрыли сторонников царевича, – Андрей дремать не станет! А если указа не даст ее величество, пусть нашего брата в генерал-адъютанты свои пожалует, и словесные приказания, не глядя на лицо, исполнять будем. А до того нельзя нашему брату руки далеко запускать: есть, братец, особы, до которых сам коснуться покуда не могу – руки не доросли, хоть бы сильно хотелось…
– Так и прикажете донести?
– Конечно, так. Да ты погоди мало-маля. Я черкну кое-что, да вместе с тобой и пойдем, пожалуй. Да и дальше я тебя с собой же возьму как являться стану на свиданье к милым друзьям нашим.
Произнеся эти слова, Андрей Иванович Ушаков принялся писать. Воцарилось гробовое молчание. Генерал писал, потирая по временам лоб. Потом он, перечитав написанное, начинал строчить еще поспешнее. Наконец кончил, засыпал песочком, вложил написанное в сумочку, и через минуту уже оба они, Ушаков и Балакирев, шли к Зимнему дворцу по набережной.
Рысьи глаза Андрея Ивановича увидели издали человека, выбежавшего из-за угла дворца, с канала, на Неву и направившегося к спуску на лед.
– Стой! – крикнул Андрей Иванович этому человеку и бросился бежать за ним.
Балакирев последовал за генералом. Сделав шагов тридцать, они увидели, что удалявшийся вначале как будто остановился и нагнулся, должно быть, наклонив голову, так что из-за епанчи стало не видно шляпы.
– Остановись! – крикнул еще раз Андрей Иванович и, опередив Балакирева, схватил за плащ остановленного его приказом.
– Тебя и надо! – весело сказал Ушаков, поворотив как перо человека в плаще к себе лицом. Это был Лакоста, очевидно направлявшийся на Васильевский остров. – Пойдем покуда с нами, назад! – сказал генерал растерявшемуся шуту совершенно дружески. – На пару слов…
Глазами показал Андрей Иванович Балакиреву, чтобы он пошел сзади, а сам, взяв за руку Лакосту, двинулся с ним в паре рядом. Войдя на дворцовый двор, генерал привел шута в караульню и велел берейтору отвести Лакосту в свой дом, не дозволяя ему ни с кем говорить по дороге.
Отдав этот приказ и посмотрев вслед Лакосте, удалявшемуся с ефрейтором, Андрей Иванович направился с Балакиревым во дворец, на половину ее величества.
V. На следу
Авдотья Ильинична Клементьева, в полном придворном трауре, подъехала к дому князя Никиты Волконского и, выйдя из саней, поднялась на крылечко.
Каменный дом Волконских построен был на Неву, между 9-й и 10-й линиями Васильевского острова, общею складчиною отца и матери княгини Аграфены Петровны, в подспорье не особенно значительному зятнину достатку. Строить же велено было князю Никите, когда, злобствуя на Петра Михайловича Бестужева, светлейший князь велел внести зятя по первой статье. Официальная справка о поместных дворах 7188 лета показывала 1002 двора (вместо 602-х), а после 1716 года за отцом