образно говоря – роковые.
Имеются эмпирические данные, свидетельствующие о справедливости предложенной выше концепции. Так, одна из матерей, отвечая на вопрос психологов о своем отношении к сыну, ответила: «Я думаю, что в характере Брайана есть черты, которые напоминают мне о себе, те, которые я не люблю. Здесь может быть такая связь»[50]. Эта мать, мягко говоря, относилась прохладно к своему сыну.
Мы сказали, что родителя может фрустрировать как физическое, так и психологическое сходство со своим ребенком. Но еще одно сходство может стать причиной формирования отрицательного отношения родителя к отпрыску: это возникновение у ребенка таких же психологических проблем, какие были или все еще есть у этого родителя. Например, если у сына есть трудности в общении с девушками, это может раздражать отца, у которого были и остаются сходные трудности в общении с представителями противоположного пола. Например, отец может сказать о сыне-подростке: «Он такой же дурак, каким я был в его возрасте. История повторяется: все его обманывают». Конечно, сходство в «дурацких» чертах не может не фрустрировать несчастного отца.
Но нежелательные различия сына от отца также могут фрустрировать родителя. Например, если у высокоодаренного композитора рождается лишенный музыкальных способностей сын, отец фрустрируется. Но эти переживания могут иметь этнокультурную специфику. Поэтому рассмотренные вопросы представляют интерес также для этнопсихологии и этнопедагогики.
Подлинная в психологическом смысле агрессия, как мы видели, представляет собой мотивированное действие, целью которого является причинение другому (или себе!) боли и вреда. Мы можем назвать человека жестоким тогда, когда он применяет к людям именно такую подлинную агрессию. Если он получает от этого удовольствие, тогда он уже является жестоким садистом. Например, мать может быть жестокой в своих отношениях с ребенком.
Но халатность – это неспособность делать для человека добро. Это небрежное, недобросовестное отношение к делу. Результат халатного отношения может быть таким же вредным, как и агрессивного отношения, но психологически это две разные установки: мотивация соответствующих действий различна, хотя существование агрессивной халатности также нельзя исключить полностью. Но такой исследователь, как Л. Берковиц, категорически против, чтобы безразличие, халатность считали разновидностью насилия. Тем не менее здесь есть проблема. Несмотря на то, что мы и так обильно цитируем Берковица, его высказывание по данному вопросу хотели бы привести дословно: «… жестокость и халатность проистекают из разных причин. Невнимательные к своим детям взрослые заметно отличаются от тех заботливых родителей, которые тем не менее бьют своих отпрысков. Однако каким бы предосудительным я ни считал безразличное отношение родителей к ребенку, попытки квалифицировать это безразличие разновидностью «насилия» означало