заглянуть в закоулочки – это перед тем, как идти домой.
– Шланги забыла, к чему присоединять?
– Я ж тебе вчера показывала!.. Краники выходят вдоль каждой стены. Шланг к ним приторочь посильнее, подожди, когда пойдет напор, и тогда давай струю. Только никого не облей. Народ этого не любит и не понимают. Зло затаят, выживут с работы.
– Поняла, покедова. – Круглова загрузила весь инвентарь в тележку и покатила ее по улице.
– Кофий захочешь, в термосе!.. И бутерброды!
– Помню, дошло, усекла!
Мать, растроганно глядя ей вслед, незаметно перекрестила, прочитала короткую молитву.
Первый двор, в котором предстояло убираться Кругловой, был просторный, довольно зеленый, с несколькими детскими площадками, со столами для пенсионеров. За крайней пятиэтажкой находился второй двор, чуть поменьше, а третий выходил на улицу и был сплошь заставлен машинами.
Надя повязала платок, оставила тележку недалеко от детской площадки, увидела сваленные кучей картонные коробки, разбросанные здесь же бутылки из-под пива ночным гульбищем, но заниматься этой мелочью не стала, последовала совету матери.
Картонные коробки, то ли из-под спиртного, то ли из-под техники, были неудобными, негнущимися, корявыми. Круглова принялась было ломать их, но они вырывались, распрямлялись, опять становились громоздкими, царапающими.
Она стала аккуратно и со злостью складывать их пластинками, прижимая коленкой и перехватывая тонким режущим жгутом.
Получилась целая гора. Круглова подкатила тележку, загрузила картон, перехватила сверху тем же жгутом для верности и, натужась, потолкала все это богатство на спецплощадку для крупногабартиного мусора.
Пока сгружала привезенное, заметила кем-то выброшенный телевизор с большим разбитым экраном, выругалась, развернула тележку, двинулась в его сторону, по пути подбирая бутылки, банки, двухлитровые пузыри для кока-колы, сваливая все в объемный мешок.
Принялась затаскивать телевизор на тележку, но он был тяжелый и неудобный, приходилось крутиться с разных сторон, чтоб не разбить его, не порезаться, не оступиться и не растянуться коровой.
Неожиданно услышала за спиной:
– Позвольте вам помочь?
Оглянулась, увидела мужчину под пятьдесят, среднего роста, улыбающегося, с длинными до плеч волосами. В нем было что-то неожиданное, загадочное.
– Давайте вдвоем. – Он зашел с другой стороны, легко и просто подцепил телевизор, вместе выравняли на тележке. – Все в порядке.
– Спасибо, – кивнула Надя, поправляя выбившиеся из платка волосы и с любопытством глядя на мужчину. – Замучилась… Первый день сегодня. Не все получается.
– А по-моему, получается, – продолжал улыбаться мужчина. – Я за вами наблюдаю уже минут двадцать.
– Зачем?
– Интересно.
– Ничего интересного, – отмахнулась Круглова. – Меньше часа работаю, а уже жить не хочется.
– Вы очень пластично двигаетесь.
– Чего-о?
– Движения ваши мягкие, женственные.