всем?
Мы, как герои старых пьес,
Играем качественно роли.
В груди пылающий порез
Зовётся сладкою любовью.
Мы ищем
Мы ищем Бога и свободы!
Мы все кричим про абсолют —
Так мы проводим наши годы,
Которые и так пройдут.
Но между нами есть мгновенья,
Которых в лавке не купить.
И разве это не чудес творенье,
Глаза в глаза друг с другом говорить?
И разве это не безумно —
Любить, кричать и просто спать,
Когда всего лишь за минуту
Готов ты жизнь всю отдать!
Когда на каждый поворот
Найдётся новое словечко.
Родится вновь и вновь умрёт,
Погаснет и зажжётся свечка…
На приморской
На приморской, с глазами раскосыми
Жила ли девочка эта…
С вплетёнными в косы вопросами
Кому обещала ответы…
И кто целовал эти стержни,
Рисованных линий пристрастий…
И был ли хоть кто-нибудь нежным,
Сминая тончайшее платье…
Луна ледяная кричала
На южном балконе и северном,
А губы снова встречали
Кого-то, и верили, верили, верили…
И сердце фарфором стучало
О хриплую детскую грудь,
Не правда ли легче не стало,
И вряд ли вам проще заснуть…
Была ли такая на свете,
И в чьих-то глазах утопала..?
Когда-нибудь вы ответите
И вспомните – вас обнимала…
Октябрь
Удивителен этот октябрь!
И чернильные губы навзрыд…
Я приду к тебе в чёрной шляпе,
Мое сердце уже не болит.
И по венам, как косточки мыслей,
Разрисованы с песен слова.
Я люблю тебя слишком быстро,
Как опавшая с неба листва.
И увядший цветок обескровлен,
И задушен начатый стих.
С одиночеством кто-то помолвлен,
В одиночестве кто-то затих.
Я за руки держала каждого,
Но твои не пришлось удержать.
Утоли мою вечную жажду
Тебе снова о чём-то писать.
Эти листья, как красные раны,
Как разорванный парус мечты.
Обещай, что утром рано
Мои губы станут чисты.
Либо их обесточат строчки,
Либо кто-то к ним припадёт.
Лишь бы этой тоскливой ночью
Я не знала всё наперёд.
На новом старте
Кажется, пора, определилась —
Благоухаю нежностью.
Полетала. Теперь приземлилась.
У Москвы. С небольшой погрешностью.
Вот сентябрь ржавый делает клич —
Дни сменяются, друзья тоже новые,
И вещей не хочется старых…
Вот бы волосы отрастить да подстричь,
Чтобы прошлые меня не узнали бы.
Вот перо, вот линии мыслей моих,
Вот сидит тишина за плечами.
И на голой стене вибрирует