ко мне от линии финиша, что-то орущие, пытающиеся подбодрить – громкие, разрывающие барабанные перепонки звуки, сводящие с ума.
На небе вспыхнуло солнце – ослепило, мешая глядеть вперёд, заставляя зажмуриться, спасая глаза, оставив только тоненькие щели между век, чтобы хоть что-то видеть.
Ветер, вырвавшись из заточения, взбесившись, бил в лицо, тормозя, не пуская, стараясь остановить.
Подло и неожиданно навалилась усталость – безумная, невероятная, намного сильней, чем до моего рывка, такую я не испытывал ещё никогда. Мышцы пронзала боль, кружилась голова. Тело почти не слушалось, и я держался из последних сил, опустив голову, контролируя только равновесие. Крутить педали я перестал, даже мысль о движении стала мне неприятна. Я знал: стоит мне приложить малейшее усилие, стоит только пошевелиться – это будет последнее, что я смогу сделать.
Я оказался беспомощен – сидел на велосипеде неподвижно, ехал по инерции, постепенно замедляясь, а мир вокруг меня и не думал тормозить – наоборот, с каждым мгновением он всё больше ускорялся.
Я слышал за своей спиной ребят, догоняющих меня, – с этим я ничего не мог сделать. Сил не хватало даже на то, чтобы оглянуться.
Я катился и катился вперёд, не замечая ничего вокруг, не зная, догонят ли меня, толком не понимая, куда я вообще еду.
В какой-то момент чьи-то руки поймали меня, помогли слезть с велосипеда, сесть в раскладное матерчатое кресло, оказавшееся здесь невесть откуда, накрыли пледом.
Я сидел, а мир вокруг меня постепенно возвращался к обычному состоянию. Ветер стих. Солнце перестало быть слишком ярким. Затихли звуки. После недавней какофонии они едва доносились до меня. Где-то на заднем плане слышались приветственные крики, гомон толпы, звуки гонки.
Я закрыл глаза и попытался расслабиться. Отдышался, пробуя восстановить свои силы, чувствуя, что постепенно прихожу в себя.
Первым восстановился слух.
За ним зрение.
Я открыл глаза и увидел тренера, склонившегося надо мной.
– Ты как, Володя? – спросил он.
Я не мог говорить и просто пожал плечами.
– Ну, ничего, посиди, отдохни, скоро станет легче, – и добавил: – Дал ты сегодня…, такой рывок – просто невероятно, на пределе возможностей, не каждый профессионал на такое способен. Ты пока не умеешь рассчитывать свои силы, ещё чуть – и тебя бы догнали. Всего на пол корпуса обошёл. А вообще молодец, не ожидал, и теперь ты знаешь, какова она, цена победы. Отдыхай, после такого нужно прийти в себя и побыть одному. Я знаю, о чём говорю. Было время – сам испытывал нечто подобное.
Я так ничего ему и не ответил, и он ушёл.
Снова, оставшись один, я попытался понять, что же всё-таки случилось со мной во время гонки.
– На пределе возможностей, – чуть слышно прошептал я себе. – Нет, тут что-то другое, свои возможности я знаю, а то, что случилось, было очень далеко за их пределами. Такое ощущение, что там, у склона холма, время почти остановилось, а когда я перевалил