Девочка из Заполярья. Истории о любви. Елена Протас

не понятное. Ему вообще не понятно, зачем надо вставать ночью. Кромешная тьма, холод, а иногда ветер и вьюга. Это вовсе не те явления, на встречу к которым хочется кинуться, вставая с кровати.

      У кого с чем, а у Алёны детский сад ассоциировался с ранним вставанием, именно вставанием, а не подъёмом. Ведь подъём, это когда ты поднимешься, а вставание этот подъём вовсе не подразумевает. Мама одевала Алёну ещё спящей: она натягивала на неё колготки, майку, затем следовал следующий слой одежды – байковая рубашка, а на ноги скрупулёзно водружались рейтузы. В таком одеянии Алёна ждала пока та же самая процедура проходила с её братом Лёшкой. Это был счастливый момент, чтобы опрокинуться на спину и доспать, досмотреть какой-нибудь сон или просто отключиться от реальности, провалившись в сладостные минуты небытия. Но и это было ещё не всей амуницией. Завершающим маневром маме приходилось очень быстро, иначе нельзя, она же тоже была в «семи одёжках» наподобие капусты, одеть обоих детей. Это были всего лишь кофты, ватные штаны (да, да, именно ВАТНЫЕ штаны), мутоновые шубы, валенки и по две шапки на каждого – вязаная будёновка и «ушанка»; на руках красовались варежки на резинках, а поверх поднятого воротника шубы повязывался мохеровый шарф с подложенным платочком в районе носа и губ, чтобы этот шарф не кололся. Если бы современные малыши увидели такого запакованного ребёнка, то наверняка у них возникла ассоциация с ниндзя, так как только полоска в районе глаз указывала на то, что за одеянием скрывается живой человек. Пока дети не облились потом, мама скоренько одевалась сама.

      Выход из квартиры, а точнее из «гостинки», где жила семья Алёны, представлял из себя не менее эпичную картину. Каждому из детей вручался пакет с вещами, чтобы переодеться в детском саду, мама держала в руках свою сумку. В другой руке она крепко сжимала санки, за которые паровозиком буквально катились два укутанных колобка.