а кто в петлице,
А звёзды так прекрасны словно грёзы,
Уходит всё, но что-то остаётся,
И это что-то лишь кресты и звёзды…
Красным по Белому
совместно с Сергеем Ивановым
Затерянный хутор в низовьях Дона,
Надежда и вера, рассыпаны в прах,
Плывут по реке золотые погоны,
Под марш похоронный, в усталых сердцах…
В шинели, с неполным георгиевским бантом,
В землянке стоял боевой генерал,
Он с болью вгляделся в своих адъютантов,
На крест помолившись, негромко сказал:
«Безумная буря прошлась по России,
Но близок позорный и страшный конец,
Оплатим грехи и свои, и чужие,
Пусть платой послужит терновый венец!
Не стоит друзья, ни о чем не жалейте,
Ну что ж, коль не сядет орёл на погон…
Не будем об этом, поручик налейте,
В солдатские кружки простой самогон.
До дна и по полной, война отгорела!
Мы тоже уходим, пожалуй пора,
За наши погоны, за честь офицера,
За нас кавалеры, за вас юнкера!
За барышень наших, потерянных где-то,
На страшных дорогах Гражданской войны,
Дай Бог им удачи, в скитаньях по свету,
Пошли им хотя бы красивые сны…
Не хочется верить, что нашим дорогам,
Уже никогда и нигде, не сойтись,
Вы будете вечно, чисты перед Богом,
В какую бы грязь, не толкала вас жизнь!
Мы вовремя скажем последнее слово,
В нагане недаром оставлен патрон,
Пусть каждый исполнит смертельное соло,
Отвесив Отчизне прощальный поклон!
Я всех вас запомнил, безусых мальчишек,
За вами герои и слава, и честь!
Вы жертвы Судьбы, предначертанной свыше,
А я вас, увы! Не сумел уберечь…
Растаяли звёзды, уж небо светлеет,
Спрессуем что было, в единственный миг,
И я буду первым, я право имею,
Свинцовой тропинкой пройти напрямик…
Тяжёлый от спирта и запаха гари,
Лениво растаял от выстрелов дым,
И алые капли, по блеску регалий,
Приветствие павшим, прощенье живым!
Идут эскадроны, простреляно знамя,
Кровавой зарею начнется рассвет,
Они не прорвались сквозь красное пламя,
Но в Вечность купили последний билет!
Судьба такая…
Михаилу Беляеву
Как устал я от долгой разлуки с собой,
В одиночество тогу, как в саван судьбою укутан,
Обещаньями крепкою сетью окутан,
Из Итаки в атаку, когда же услышу отбой?
Но убит тот трубач, а труба захлебнулась от крови,
Где последний рубеж, да и будет ли он?
И троянских коней слышен храп, где под стенами Трои,
Пал последних Надежд, последний, штрафной легион…
Пала Вера хрипя, под ударами жизненной прозы,
У Любви