телах. Каждая могла бы победить могучего воина. Но работа была не для них и не для нас.
Мы охотились, сражались, пасли свои стада, но всю остальную работу делали рабы. Они были всегда здесь – крепкие темнокожие люди, искусные ткачи, гончары, огородники… Мы хорошо относились к ним и они были счастливы с нами.
Калькары, которые были здесь перед нами, плохо относились к ним, и они ненавидели их. Мы прогнали Калькаров. Эти простые люди остались здесь и стали служить новым хозяевам, но в их памяти осталась ненависть к Калькарам.
У них были старинные легенды о далеком прошлом, когда по пустыне ездили железные кони, возившие железные шатры, где жили люди. И они показывали на пещеры в горах, через которые эти кони проезжали в зеленые долины. Они рассказывали о людях, которые летали по небу. Но мы знали, что все это сказки, какие женщины рассказывают детям. Но нам нравилось слушать эти сказки.
Я рассказал матери о своих планах напасть на Калькаров после сезона дождей.
Она помолчала, прежде чем ответить.
– Конечно, – наконец сказала она. – Ты не был бы Юлианом, если бы не сделал такой попытки. До тебя наши воины раз двадцать пытались ворваться в долины, но каждый раз терпели неудачу. Я бы хотела, чтобы ты женился и получил сына, Юлиана Двадцать Первого, прежде чем пошел бы в этот поход, из которого ты можешь не вернуться. Год или два ничего не изменят. Подумай хорошо, сын мой. Но ты Великий Вождь, и если ты решишь идти, мы будем ждать твоего возвращения и молиться за тебя и твоих воинов.
– Ты не поняла меня, мать, – ответил я. – Я сказал, что после дождей мы пойдем в долины. Но я не сказал, что мы собираемся возвращаться. Я не сказал, что вы останетесь здесь и будете дожидаться нас. Вы пойдете вместе с нами.
Племя Юлиана после дождей пойдет в долину Калькаров вместе с женщинами, детьми, стадами, шатрами и со всем имуществом, которое можно переносить. Племя больше никогда не вернется в пустыню.
Она сидела в задумчивости и молчала.
Пришел раб, чтобы позвать мужчин ужин. Женщины и дети ели в своих шатрах, а мужчины собирались за общим круглым столом, который назывался Кольцо Совета.
Этим вечером здесь собралась сотня воинов. Факелы в руках рабов и огонь из очага, разложенного внутри Кольца Совета, освещали стол. Все ждали стоя, пока я не сяду. Это был сигнал начинать еду.
Рабы стали приносить мясо и овощи, рыбу и фрукты, кукурузы и бобы.
За столом много говорили и смеялись, громко, заразительно. Вечерний ужин в лагере всегда был праздником для всех. Мы все мало времени проводили дома. Мы ездили, охотились, сражались. Часто мы голодали в пути, умирали от жажды. В нашей земле было мало воды, да и та теплая и нечистая.
Мы сидели на скамье вокруг стола. Рабы с подносами находились внутри круга и подносили пищу каждому воину. Когда раб останавливался против воина, тот вставал, перегибался через стол, брал руками кусок и отрезал его острым ножом. Рабы двигались вдоль стола медленной процессией и над столом постоянно сверкали ножи, мелькали