Максим Форост

Вперед, государь! Сборник повестей и рассказов


Скачать книгу

к добру», – зачем-то подумал Шатин.

      Мимо фонтанчиков к Шатину по аллее шёл человек в рясе и чёрной камилавке. Монах. Чуть остроносый, почти безбровый – так Шатину и описали. С недавней бородкой, чуть седою ближе к вискам. Шатин заметил: монах был в кроссовках и, кажется, в спортивных брюках под рясой.

      – Это вы хотели меня видеть?

      – Видимо, да, – Шатин встал со скамейки. – Вы ведь Артур Вячеславич? Ильин?

      Монах чуть прищурился, разглядывая Шатина.

      – Я – брат Артемий. Теперь редко меняют имя при постриге, но Артур – имя неканоническое.

      – М-гм, – Шатин принял к сведению. – Вы… – он так и не смог хоть как-то назвать его, – вы Юру Лопахина помните? Юрия Витальевича? Он учился у вас в аспирантуре в Верхнеюгорске.

      Брат Артём неприятно дёрнул головой, вздохнул было, но промолчал.

      – Я из Москвы, из Зеленограда, – Шатин заторопился представиться. – Мы ведём разработку Модели Человеческого Сознания…

      – Эмчээс? – неприятно хмыкнув, перебил монах. – Чрезвычайно… занятно.

      – Мы называем это просто Модель. Как вы называли свой? – Шатин решил, что монах ему сразу не понравился.

      Из-под усов и над бородой было видно, как у монаха, побелев, натянулись губы:

      – Фёдор, – выговорил он.

      – Почему? – Шатин удивился.

      Монах коротко дёрнул плечами, будто бы пожал.

      – Я работал только по оборонному профилю. Процессоры, – объяснил монах. – Для систем наведения, навигации, связи – не для персоналок. Все остальное – моя самодеятельность, стоившая затрат и не окупившаяся. Кстати, документов или расчетов я не сохранил.

      Наверное, он надеялся, что Шатин повернётся, сядет в свою «Ниву» и уедет.

      – Мы работаем с терагерцовыми процессорами, с соответствующими накопителями… – настаивал Шатин.

      – У нас были на порядок меньшие, – отмахнулся монах.

      – Первичные испытания прошли отлично, – соврал Шатин. – Вот, почитайте, – он полез в портфель, пристроив его на колене. – Художественный этюд, созданный Моделью.

      Монах читал долго. Не спеша мусолил листки. За это время фонтанчики отключились, и радужка погасла.

      – Компиляция классических текстов, – жёстко сказал монах. – Нулевая образность. Контаминация устойчивых оборотов – не более. У вас обширный словарь, но нет души.

      – Вот и вы это поняли. – Шатину показалось, что брат – «Как его? Арсений?» – опять махнёт рукой и вот-вот уйдёт. – Мы алгоритмировали ему ложные человеческие воспоминания – мои собственные, из моего детства – и ввели в его программы… – (Монах тут поморщился: «Зачем? Что это вам даст?») – …он на них реагирует, даже использует их в свободных ассоциациях, но я ему не верю и вижу, что с самим собою он их не связывает. Эмоционально он себя не воспринимает. Я подозреваю, он даже не отождествляет себя нынешнего с собой же минуту назад или с собой будущим. Для него это – абстракция, модель несуществующих фактов.

      – Ваша