женщину от созерцания дороги. Она уже долго просидела тут. Пора возвращаться домой. Тир-Колан, ее муж, снова будет ругать. Он всегда бранил ее за мягкосердечие и проклинал тот день, когда украл ее из дома, изрядно подвыпив с друзьями. К тому же и Сега, младшая жена Тир-Колана, вот-вот должна родить первого ребенка. Кира сама с большим животом и тоже не сможет помочь. Надо идти.
Бросив последний взгляд на исчезающую за деревьями дорогу, Мара заметила какое-то шевеление. Хромая на обе ноги, по дороге шел мальчик. Ее сын. Из горла Мары вырвался радостный вопль, и она со всех ног бросилась к сыну, раскрывая на ходу объятия.
– Не надо! – Как-то совсем по взрослому, холодно произнес заметно похудевший мальчик. Нет уже не мальчик – мужчина!
За спиной у него болтались три черные волчьи шкуры. Сдерживая слезы радости, Мара, гордая своим сыном, шла рядом и улыбалась. Теперь муж не будет говорить, что она слабая и рожает слабых детей. Тир-Патон сильный. Вон, сразу трех черных волков добыл! А эти волки отличаются и силой и хитростью. Не так-то просто их выследить и тем более убить. А Тир-Патон смог, да еще и трех!
Дома она промыла раны сына. Теперь свидетельство его силы и ловкости на всю жизнь останется с ним, и будет внушать врагам страх. Шрамы на теле мужчины служили не только свидетельством смелости и силы, но и украшением.
Вернулся и глава семейства. Еще молодой, но уже опытный и уважаемый всеми мужчина. Завидев сына и шкуры убитых волков, он одобрительно похлопал сына по плечу и отправил подручных созывать гостей.
Этой же ночью Сега родила сына, и довольный Тир-Колан объявил, что пир будет длиться еще три ночи. Старший сын, только что прошедший инициацию, сидел справа от отца. Теперь он имел право сидеть с мужчинами за одним столом (мальчики не прошедшие посвящения и свободные женщины никогда не садились за один стол с мужчинами). Завтра ему мать сошьет жилет из шкуры убитых волков – знак, что он взрослый мужчина и полноправный член клана. Несмотря на усталость, Тир-Патон держался достойно. Первый раз отведав «мужского напитка» он вовсе расхрабрился и объявил, что готов идти в набег на Хединскую империю. Заявление это приняли с большим воодушевлением и, весьма подвыпившие гости, стали строить планы ближайшего военного похода.
«Мужской напиток», пиво, вино – все лилось рекой, блюда сменялись одно за другим. Мужчины без особого разбора хватали служанок – рабынь из Хединской империи и тащили их в темные укромные уголки, или же в комнаты, где бесцеремонно задирали юбки, чтобы удовлетворить свои потребности. Несчастным приходилось безропотно терпеть это, иначе можно было получить основательную трепку. Освободившись от подобных излияний грубой мужской страсти, рабыням приходилось снова возвращаться в шумный зал и браться за работу.
Интерлюдия 1
«И стебелек травы достоин великого мира,
В котором он растет».
Р.