нужно, это снотворное. Вот уже месяц прошел, как я пью голубые шарики, а толку от них никакого.
– Мне нужно другое снотворное, посильнее, – говорю я.
– Неужели «Сонсон» совсем не помогает?
– Помогает, но недостаточно. Я долго ворочаюсь.
– Вы просто медленно засыпаете, но вы можете вставать чуть попозже.
Я начинаю злиться. Ночь – это единственное, что у меня есть. Время свободы, когда мои суставы не скрючены, и у меня ничего не болит. Время бесценного телесного благополучия. Мне жаль каждой секунды, что отбирает у меня бессонница.
– А сны вы видите?
Разумеется, вижу, но разговоры о снах навевают на меня скуку. Не могу поверить, что господа Фрейд и Юнг все еще в моде. Возможно, еще пара лет – и все эти теории об архетипах и компенсациях будут отменены и в конце концов попадут за стекло музейных витрин. Обветшалые экспонаты – они будут выглядеть так же наивно, как перстни с серебряным когтем для кровопускания, в которое так истово верили средневековые врачи. К счастью, Сарит сразу переходит к делу:
– Поменять «Сонсон»? Но ведь еще и месяца не прошло, Стелла. Ваш организм должен привыкнуть. Видите ли, я против наращивания оборотов. Думаю, разумней будет подождать.
Я не хочу ждать, но просить Сарит бесполезно. Она уже приняла решение, а значит, мне предстоят бессонные метания по нагретой постели. Я с удовольствием засела бы сейчас за отчет для Голди и написала бы целую главу о произволе здешних психологов, об их косности и бюрократизме, но я не сумасшедшая. Бессмысленно жаловаться в отчете на Сарит. В таких местах, как «Чемпион», психологи – как рыбки в аквариуме: неизменны и безлики: исчезнет одна – тут же появится другая.
Но на этот раз я подготовилась к беседе и продумала, что делать, если она откажется поменять таблетки. Здесь, в пансионате, многие читают вкладыши, как утренние газеты, и я не исключение. Я внимательно прочла инструкцию к «Сонсону» – все, что касается побочных явлений. Там написано, что в отдельных случаях препарат может вызвать галлюцинации. Теперь у меня есть козырь.
– Я бы подождала, Сарит, – говорю я со всей учтивостью, на которую способна, – но знаете, этот «Сонсон» как-то странно действует. У меня от него, кажется, в глазах рябит.
Я нарочно даю неточные определения, чтобы ее не насторожил язык медицинских терминов.
– Сегодня утром, – продолжаю я, – открываю глаза, а все окно словно в червячках. (По моим расчетам, Сарит должна сделать стойку на слово «червячки», ведь они – классика галлюцинаций. Но она, кажется, не впечатлена. Придется пускать в ход тяжелую артиллерию.) – К тому же я стала очень раздражительна из-за того, что не высыпаюсь. Посетители меня утомляют.
– Какие еще посетители, Стелла? (Ну наконец-то она забеспокоилась.)
– Разные люди. Вчера вот, например, зашел незнакомый юноша.
– А как он выглядел?
– Легкая куртка. Джинсы… Но он возник в комнате так внезапно. Я испугалась. (Увы, я не знаю, должна ли качественная