говорят, что вы на работу проспали.
– Надежда, успокойся, – остановил ее Юра. – Спросила бы в табельной, где я. Они знают, что меня сегодня отправили на другой завод для обмена опытом. Я их вчера предупреждал.
– Да? – удивилась Надежда. – Тогда я им скажу, а то они вам уже прогул поставили.
– Вот бестолочи! Ты меня за этим ищешь?
– Нет, что вы! Идите в красный уголок, вас там ждут.
– Зачем?
– Идите-идите, а то опоздаете.
В красном уголке шло заседание цехового комитета профсоюза. Увольняли транспортировщика. Свою речь заканчивал председатель цехкома – статный седовласый мужчина, токарь высокой квалификации, авторитет которого в цеху был непререкаем. Он говорил:
– Я полностью согласен с администрацией, которая представлена здесь в лице начальника цеха и мастера участка. Товарищи, действительно, терпению администрации и общественности есть предел. И этот предел транспортировщик Антонов М.И. давно уже перешел. Шестьдесят процентов прогулов – это его прогулы в цеху. А как же им не составить шестьдесят процентов? Судите сами. После зарплаты он не выходил на работу ровно неделю. После аванса его тоже не было неделю на работе. И вы думаете, что у него была уважительная причина? Так нет, нет и еще раз нет! Ответьте, товарищ Антонов М.И., чем вы занимались в эти дни?
Транспортировщик – метр с кепкой, худощавый, с изможденным, лишь в отдельных местах слегка выбритым лицом, на котором безумной бестолковостью горели два мутных глаза, – не понял, что обращаются к нему.
– Так чем вы занимались неделю после аванса и неделю после зарплаты? – повторил свой вопрос председатель цехкома.
Транспортировщик понял, что обращаются к нему, но суть вопроса не понял и только глупо заморгал глазами.
– Вам стыдно признаться? – по-своему истолковал это хлопанье ресницами председатель цехкома. – Хорошо, я за вас скажу. Вы пьянствовали, товарищ Антонов М.И. Да, да и еще раз да! И не пытайтесь отпираться. У нас есть две бумаги из милиции с датами и печатями. И никакие ваши оправдания и отпирания мы не примем.
Транспортировщик оправдываться и отпираться не стал, лишь еще несколько раз моргнул.
– Но это, так сказать, дела минувших дней, – веско продолжил председатель цехкома. – Администрация по согласованию с цехкомом отреагировала на сигналы из милиции и приняла верное решение. Транспортировщику Антонову М.И. было решено выдавать деньги раз в месяц во время зарплаты. Так вы, товарищи, думаете, что он сделал правильные выводы из этого верного решения? Нет, нет и еще раз нет! Какой он сделал вывод? Он получил в зарплату деньги сразу за месяц и две недели не выходил на работу! Чем, вы думаете, он занимался эти две недели? Выполнял государственные обязанности, хоронил родственников или сам болел? Нет, нет и еще раз нет! Он опять-таки беспробудно пил! И на это есть извещение из милиции, а также коллективное заявление от соседей по лестничной площадке, которую транспортировщик Антонов М.И. чуть было не сжег, закурив в пьяном угаре папиросу «Беломорканал» в постели,