а перед этим состоялся ужин с одним из потенциальных женихов. Парня звали Зарин, он был красив, умен, происходил из хорошей семьи – и в какой-то момент я дрогнула. Просто устала от бесконечной череды сменяющих друг друга поклонников, понимала, что папа не остановится, и на фоне всего этого новый претендент показался не таким плохим выбором. Но это не отменило того, что по природе своей я – вредная пакостная нечисть! В общем, проверку на вшивость я ему тоже устроила. От всех нежных чувств в тройном объеме.
Надо уточнять, что он ее с треском провалил? Оказалось, я вообще его не интересовала. Это родители срочно хотели породниться с новым главой города.
С тех пор я твердо решила: никаких больше красавчиков, и уж точно никаких женихов! Но в ту ночь плакала. Даже не из-за одного корыстного слюнтяя, просто вдруг отчетливо осознала, что если кто и пытается сблизиться со мной, то только из-за папиного положения. Обидно! И на нижнем уровне ситуация не особенно отличалась. Там я тоже так и не смогла стать своей. Но меня принимали, стараясь подлизаться к бабушке.
Все это вперемежку со слезами я рассказала родной бестии через зеркало, а уже час спустя она была у меня с пакостными хвостатыми девчонками и «утешительным зельем». Пока я вытаскивала из холодной кладовки остатки ужина, папа получал грандиозный разнос. Потом была наливка… вку-у-усная такая… и провал в памяти.
Обнаружив его, я немного занервничала.
– И что?
– Тогда ты призналась, что мечтаешь выйти замуж по любви, – сдала меня мне же со всеми потрохами бабушка.
– Ы-ы-ы-ы…
Что тут еще сказать? Такой подлянки я даже от себя не ожидала.
Многоопытная бестия хитро прищурилась:
– Еще, кажется, упомянула, что питаешь слабость к блондинам.
Щеки просто пылали, и хотелось провалиться сквозь землю. Но у меня там подвал с особо опасными изданиями, так что от необдуманных телодвижений я все-таки воздержалась.
– Это не я, это наливка, – попробовала спасти свою репутацию честной нечисти.
– Заливать будешь кому-нибудь другому! – не поверила бабуля.
На том и расстались. То есть попрепирались еще немного, но добиться мне больше ничего не удалось, и пришлось прощаться.
Понятнее разговор с бабушкой ситуацию не сделал.
Итак, что мы имеем?
Я провернула кругляш на бронзовой раме от зеркала, возвращая тому отражательную функцию, вернулась за стол, подперла подбородок кулачком и крепко задумалась.
Бабушка, решившая помочь, – это хуже, чем ураган, восстание зомби и армия неугомонных ведьм одновременно. Только что прочувствовала на себе! Вывод: больше никакой наливки. Никогда. И никаких задушевных разговоров с себе подобными.
Но с женихом надо что-то делать. Кем же он может быть?
Еще и папа со своим кандидатом прямо по курсу…
Вернувшаяся Кьяна застала меня за перебиранием формуляров от секции литературы по нечистеведению. Прямо скажем, ничего полезного там не нашлось. Да я и не надеялась особо.
– Как прошло? – невинно осведомилась