с веранды. – Причем несколько недель подряд. А потом – стерилизовать гамма-лучами. Ну что ж, будем пить кофе из винных бокалов. Единственная чистая посуда в доме. Непривычно, но зато пикантно. Не находишь?
– Не нахожу, – ответил я, принимая из рук гостьи стеклянный фужер, наполненный густой горячей жидкостью. – Обмен утренними любезностями завершен? Может, тогда приступим к делам? Ты ведь пришла не только ради уборки и наставлений заблудшего?
– Не только, – подтвердила Амели, отбрасывая со лба падающую на глаза челку. – Есть работа. Серьезная. Я сразу подумала о тебе. Сколько можно бездельничать, бездарно пропивая деньги моего мужа?
– Неужели я пустил по миру беднягу Жерара? Его безобразный зверинец выставлен на аукцион, а дети голодают?
– Не паясничай. Тебе надо учиться…
– И жениться, – поддакнул я.
– Пресвятая Дева, взгляни на этого ребенка! – Амели картинно возвела очи горе и развела руками. – Луи, я не устану повторять, что тебе непременно следует закончить образование, причем не на Гермесе. Надо отправляться на Землю. В Канаду, во Францию. Жерар использует свои связи, порекомендует тебя в хороший университет…
Это я слышу уже в сто первый раз. Надоело.
– А платить за обучение тоже будет Жерар? Или он намерен одарить меня щедрым грантом со своей нобелевки?
– Не намерен, – пресекла неуместное ёрничество Амели. – Ты взрослый мужчина, можешь сам заработать. Сколько денег на твоем счету в Колониальном Банке?
– Двадцать тысяч канадских долларов, долговременный вклад. Все, что осталось от отца. И я не собираюсь тратить их попусту.
– А если я тебе предложу жалованье в пятьдесят тысяч за два месяца работы? Возможна премия, то есть еще тысяч двадцать, если не больше.
– Пятидесяти тысяч на университет все равно не хватит, – вяло отбрыкнулся я. – Не ахти какая сумма.
– Не долларов, Луи. Золотой русский рубль тебя устроит? Или аналог в акциях «Внеземельной нефтяной компании»?
– Чего? – Я ахнул. – Чего-чего? Это по курсу сколько получается?
– Примерно полмиллиона. Без какой-то мелочи.
Я шепотом выругался под нос.
– Хватит и на учебу, и на безбедную жизнь. Потом, если захочешь, вернешься на Гермес. Но лучше не возвращайся – этот мир никогда не станет центром Вселенной.
– Что ж это за работа такая? – выдавил я, отказываясь верить. Заявление Амели слишком смахивало на глупый розыгрыш. – Пристукнуть премьер-министра великой державы? Украсть из Лувра «Джоконду»? Перепродать водородную бомбу отморозкам из «Нового Джихада»?
– Прекрати. – Амели поморщилась, и я понял, что она раздражена. – У тебя есть хорошая одежда? Чистая хотя бы? Нельзя идти к приличным людям в отрепьях.
– Ну… Я посмотрю.
Порывшись в шкафу, я обнаружил очень даже чистую клетчатую рубашку и совершенно новые джинсы, которые я надевал только на свадьбу Амели и Жерара семь лет назад.
– А кого ты именуешь «приличными людьми»? –