до предела. Может быть, это главное. Какое-то время она перевешивала вторую: потерю чувствительности, недвижимость, невозможность контроля над своим телом. Вначале думал, что просто отбил при падении спину, ноги и вот-вот к нему вернется прежнее состояние, он встанет и, как ни в чем не бывало, пойдет домой.
Нет. Не «отпустило»! Прошел час. За ним – второй, третий, четвертый… Топ дожил до рассвета, все так же оставаясь недвижимым. Вторая чаша весов, на которой находилось его здоровье, «золото», постепенно начала перевешивать жизнь.
Главное, Топ не мог понять, что с ним произошло. Он не мог двигаться. Более того – даже не в состоянии перевернуться на бок. В руках не хватает сил. Немощное тело залито свинцом. Печень, почки, сердце, легкие целы. Иначе Топ умер бы несколько часов назад.
Но внутри что-то хрустит. Где – не может понять. Как только начинает опираться руками, пытаясь перевернуться, по всему позвоночнику – глухой скрежет. Кажется, что сломаны ребра. Но почему нет боли? Наверное, вместе с потерей контроля над движением тела исчезла чувствительность. Но в результате какой травмы это все произошло?..
За эти часы Топ, кажется, попробовал все, что мог придумать его практичный разум. Стараясь перевернуться на бок, подтягивался руками, цеплялся пальцами за всевозможные корни, кочки, камни, уступы. Копал ножом землю. На ощупь собрал палки, пытаясь подловажить свое тело. Снял с пояса ремень, подвязал к пихте, пытался подтянуться к стволу дерева.
Однако результат оставался тем же. Он по-прежнему находился в изначальном положении, как после падения: лежал на спине, не сдвинувшись в сторону ни на сантиметр. Это состояние пугало, убивало, глушило разум. Бессилие вдруг натолкнуло на страшную мысль: а если он не встанет вообще?
И сознание мгновенно «ответило» шоком, как будто в голову налили кипяток. Наверное, было бы лучше, если бы он разбился насмерть. Мгновенная смерть – лучше, чем беспомощно лежать в ожидании своего часа. Никогда его не найдут, даже если и будут искать, так как никто не знает, куда пошел и где сейчас находится.
Эта мысль снова обожгла мозг, Топу стало плохо. Почти так, как бывает при потере в жизни самого дорогого, что у тебя есть. В таких случаях люди иногда на краткий миг теряют память, отключаются от происходящего. Видимо, это случилось и с ним, потому что дальнейший отрезок времени вспоминается смутно – опрокинутым небом с остановившимися облаками.
Когда Топ «включился», инстинктивно потянул за резиночку, вытащил часы, посмотрел время. Пятнадцать минут седьмого. Раннее утро зарождающейся «новой жизни». Молча поглядывая на циферблат, стал крутить колесико. Привык заводить часы всегда в одно время, после того как просыпался.
Сейчас был тот момент, когда надо было дать «работу» механизму еще на одни сутки. И заметил, какими слабыми стали его пальцы: с большим трудом проворачивает крохотное колесо, как будто скручивает воедино жилки двухмиллиметровой стальной проволоки. Это было непонятно и опять же – пугающе.
Впрочем,