вас связывает с ним? Какая тайна? Кто он вам: беспринципный стяжатель – именитому графу-филантропу? Нестыковочка выходит, Александр Александрович. Должник вы его? Да нет вроде. Вы и сами богаты. Связи я между вами не вижу: ни в родовой доле, ни в коммерческой, за исключением той таинственной, давней, о которой вы упоминали вчера. Да еще Сивцов в придачу. Чем занимался ваш триумвират? – я решил быть предельно откровенным с Кураевым. – Вот что я вам скажу, граф. Я хороший детектив, и узнаю, кто убил вашего друга Сивцова, но на этом все. Как просили, так и будет, – я не отпускал его взгляда. – Но так ли вам хочется завершить это дело? Только ли вопросом, казаки это были Кабанина, или вы хотите глубоко копнуть? С моей помощью. Сейчас говорите.
– Говорили мне люди, что вы умны и проницательны, – опуская глаза, кивнул Кураев и тотчас открыто, точно извиняясь, посмотрел на меня. – А я, старый дурак, все таился до последнего, осторожничал. Глубже мне надо, еще как глубже.
– Тогда говорите, на чем ваш загадочный триумвират держался?
Кураев нежно похлопал коня по черной мускулистой шее, закрыл загон, и мы вышли из конюшни в чистое зимнее утро. Дымки поднимались от труб далеких изб графского имения. Ветки покрывал иней. Белые колонны усадьбы позади, державшие портик, казались могучими и легкими одновременно.
– Наших предков объединила одна тайна, – вымолвил Кураев. – Ей более трех веков. И так получается, что мы никуда друг без друга. Суть самой тайны вам не открою – права не имею. Честное слово, – кивнул он, и я поверил ему: теперь не лукавит старый граф. – Но скажу так. Я им обоим – Сивцову и Кабанину – был хозяином в этом деле. Как и мой предок – их предкам. Но, как видно, только до срока я был таковым. Если Кабанин взялся суд вершить. Но начал он не с Сивцова. Пару месяцев назад под Москвой, в Клязьме, был найден мой агент, некто Веригин. С ним переписывался и я, и Сивцов. Веригин вел расследование – следил за Кабаниным и его людьми.
– Дошло до такого, что вы к нему хвоста приставили?
– Именно так. А Веригин был умелым следопытом. Капитан разведки!
– Ого! – вырвалось у меня.
– Да-да, – кивнул Кураев.
– И вы подозреваете в его смерти Дармидонта Кабанина?
– Его, Вепря, – кивнул старый граф. – Как я уже сказал, тайна наша, завещанная дедами, передается из поколения в поколение. Я опасаюсь за наших наследников. И в первую очередь мужского пола. Ведь за эту тайну стоять надобно. Стеной! У меня сын, Илюша, в Русско-турецкую погиб, на Шипке. Старший Веригин как раз с ним воевал. Дочь моя, Лиза, в Париже живет. С мужем у них только дочь Анна-Мария, маркиза де Лефевр. Ей всего пять лет. У Павла Павловича Сивцова сыновей не было – только две дочки: Поля и Сашенька. А у Поли – два малых сыночка: Мстислав и Ростислав. А если однажды Кабанин до них доберется?
– А у самого Кабанина есть дети?
– Нет, ему детей Бог не дал. То ли он виноват, то ли жена, а то ли дела предков. История о том умалчивает. Но я слышал, Дармидонт решил жениться на молодой и обзавестись от нее сыновьями.
– И дорого стоит ваше общее дело? – поинтересовался я.
– Очень