во всех общежитских праздниках. На этот раз она впервые привела с собой в общагу своего мужа, Андрея.
По меркам камволки, Людмила жила до неприличия шикарно. В своё время ей довелось выучиться и поработать ткачихой в другом городе. Там она, так же как и её нынешние подруги, проживала в общежитии, где и впитала бытовой дух общаги. Удачно выйдя за муж, Людмила родила одного за другим двоих детей, и на какое-то время забыла о рабочей специальности. И вот супруги переехали на новое место жительства по приглашению одного из развивающихся предприятий города. Андрею, как ценному специалисту, положили достойную зарплату и выделили просторную трёхкомнатную квартиру. Людмила же, узнав, что в этом городе есть камвольный комбинат, вспомнила молодость и тут же устроилась работать в ткацкий цех. И снова, как в юности, она ежесменно, выполняя производственный план, впахивала у бесконечных рядов громыхающих ткацких станков. Будучи уже не молодой беззаботной девчонкой, а замужней женщиной и матерью, обременённой, кроме адской работы, домашним бытом и необходимостью растить и воспитывать детей, Людмила стала чертовски уставать. Естественно, Андрея это не устраивало. Не для того он женился, чтобы вместо жены и заботливой матери заставать дома загнанную за смену «лошадь».
Короче, Людмилу с комбината он «уволил», что хоть и сказалось на семейном бюджете, но всё же несколько повысило качество их семейной жизни. Хотя, надо признаться, улучшения оказались гораздо скромнее, чем он ожидал. Людмила по-прежнему уделяла мало внимания мужу и детям, а домашнее хозяйство вела из рук вон плохо. Чувствовался отпечаток прошлого общежитского быта, который она из себя выдавить так и не смогла, видимо, не сильно-то и хотела. Так что до идиллии в их семейной жизни было очень далеко, отношения не складывались, хотя и выглядело внешне всё просто замечательно.
– Эх-х! Везёт же Людке! – рассуждали товарки, – нам бы такого мужика! И квартиру ему дали, и машину недавно купил, и жену достойно одевает, и с детьми всё время занимается. Чем же Людка вечно не довольна? С жиру, наверное, бесится!
– Слишком балуешь ты свою Людку, – как-то по– дружески сказала Анна Чуйкина Андрею, когда Людмила вдруг совершенно на пустом месте устроила ему сцену. – От того она и ерепенится всё время, плюёт на внимание твоё и заботу.
В разгар праздника Анна и Людмила вышли покурить на приспособленную под балкон площадку противопожарного лестничного марша.
– Людк, смотри! – прошептала подруге Анна, – твой-то возле Светки так и вертится.
– А, пусть вертится! – только улыбалась та в ответ.
– Как ты можешь к этому так спокойно относиться?! – не унималась Анна – Ведь загуляет мужик!
– Подумаешь, загуляет. Всё равно домой вернётся. Он у меня такой, его не остановить, но и семью не бросит.
– Удивляюсь я тебе, подруга! – покачала головой Анна и задумчиво затянулась сигаретой.
А как не удивляться? Мужик у Людмилы вон какой, видный, за ним можно жить, как за каменной стеной. Только вот стена она