не скажу. И много у вас таких не умеющих?
– У нас только новорожденные. Ведь дети рождаются слишком открытые для нас, поэтому, чтобы ничего не нарушить нельзя вмешиваться в течение их внутренней жизни. А потом мы растем и сами все чувствуем и узнаем, учимся ставить барьеры. А ты – человек, вдвойне нельзя!
– Почему?
– Да, ну! От греха подальше! – она вдруг снова спохватилась, но было поздно. – Простите.
– Ничего. Хотя зря вы так о нас. Мы сильные, выносливые, на многие подвиги способны. Не каждый из нас, конечно, но все же среди нас очень много хороших людей.
– Никто не спорит. Один из нас – смельчак, вызвался на Землю гостем наведаться, потом все нам рассказать. Разрешили ему, снарядили, отправился. В первый раз вернулся в восторге, мол, там лучше, чем у нас. Ругался: теперь ему захотелось жить туда отправиться. Одобрили его желание, вот только слово взяли, что тайну об ином происхождении в царство мертвых с собой унесет, но там еще одно условие было, однако мне знать не можно, мол, мала еще. Вот. Прожил он там всего лишь год. Вернулся домой впопыхах, разгоряченный. Так, он сказал, что на Земле все могло бы быть иначе, но это «могло бы» лежит на полке и гниет, как гнило. А может и не правы эмиряне все сразу. Может мы неправильно живем, кому знать, – тут я снова усомнилась, ребенок это говорит или, мягко скажем, чуть постарше. – Ах, это Ваша больная тема, не будем. Ой! Простите. Я снова…
– Не важно.
– И все же не удивительно, что Всевышний избрал именно вас. Вы так чисты и полны света, – она водила по воздуху руками, внимательно всматриваясь в, казалось бы, пустое пространство воздуха. – Простите, но я делаю это снова и снова… лезу и лезу… невозможно остановиться, там рай, да?
– Мне казалось это ад.
– Ах, Вы глупы и наивны. И зря Вы считаете это за потерю. Так не может быть, вы не можете существовать отдельно. Они непременно вернуться. Хотите, я покажу вам, что они делают?
– Не знаю.
– Не бойтесь боли. Иначе она придет именно к вам.
– Не буду.
Ален шумно нырнула в гущу леса. Скоро вернулась с водой в сжатых ладонях, которая послушно бултыхалась, не теряя ни капли. Скоро поверх водной глади поползли картинки. Я взглянула на Ален: она слабо закрыла глаза, копаясь в воздухе носом.
– Не на меня, а на воду смотрите, – недовольно сказала она.
В крошечных ладошках уместилось не много, и разглядеть что-нибуть ясное было сложно.
Там, в далеком, густо обставленном зале, который я видела через стеклянную стену, молча на диванах, сидели «Twins». Они не издавали и звука. Мертин там не было, по крайней мере, я ее не видела.
– Мы не можем так поступить, – наконец донесся голос Джона. В моей голове он звучал не естественно.
– Раньше не мог об этом подумать, – ответил Том.
– Да, уже поздно, – подтвердил Пит. – Забудем об этом и будем жить как раньше.
– Так не пойдет.
– Есть другие предложения, Джон?
– Стоит вернуться.
– Во-первых, как? Во-вторых,